С вечера пятницы валил крупные густой снег и уже к вечеру субботы стало ясно — дворники не справляются. А техники банально не хватает. Поэтому, если кто-то планирует выехать в понедельник на работу не общественным транспортом, нужно принимать меры. Самим.
Это, собственно, и озвучила в чате старшая по дому. Мол, ребят — спасение утопающих — сами знаете… Лопаты выдадим, есть в наличии. Выходите чистить двор. Надежда на сознательность жильцов была слабой, однако к назначенному времени народ стал собираться.
Кто-то из мужиков — запасливый! — вытащил свою лопату из багажника, кто-то взял инвентарь из комнатки в подвале, трехлетний карапуз принес свою красную пластмассовую лопатку, и работа закипела. Полтора десятка не самых хилых мужчин довольно быстро расчищали дорожки, стоянку и детскую площадку. Без лозунгов и транспарантов — для себя и своих семей.
«Фуу, всё. Пeрeкур! — Валентин воткнул лопату в снег, снял шапку, вытер лоб и снова надел — на улице было прохладно. — Будешь?» — предложил он Володе, соседу из третьего подъезда. — «Не откажусь!»
«Хорошо-то как! — глядя на результат совместной работы порадовался Валентин. — Вышли, размялись, фитнесом позанимались. Не все же выходные в танки рубиться!» — «Так на каток бы с сыном сходил. Или на лыжах. У тебя же ведь парень, я не путаю?» — спросил Володя.
«Не. Ну, в смысле, не путаешь. Парень! Только почему это я должен с ним куда-то ходить? У меня Надька для этого есть. Дети — чисто бабские дела. А я сейчас приду, щец поем — и на диван. Отдыхать! А они пусть куда хотят идут — хоть в кино, хоть на лыжах. Меня это вообще не колышет.»
«Вот как? А папка ребенку не нужен, по-твоему?» — «Конечно нужен! Вот он я! — хохотнул Валентин — Я же никуда не ухожу! Семью не бросаю! Хотя, если честно, много раз было такое желание… Уже и чемоданы собирал много раз… Но потом остывал. Жалко их. Надька-то баба неплохая, только воспитывать ее долго пришлось. Почти десять лет с ней мучился!»
«Ничего себе, — Володя удивился, — а по виду не скажешь… Сколько раз видел ее то на площадке, то в магазине — вроде, нормальная женщина…» — «Вроде! — Валентин снова усмехнулся. — Да она самая лучшая! Правда, чего мне это стоило…
…Мы ведь, когда поженились, я был уверен, что меня надолго не хватит. Надька красивая, конечно, но ведь жить в человеком надо, а не с красотой, а характер у нее был — ого! Вечные капризы, вечные упреки: то денег на хозяйство дай, то по дому помоги, то цветы подари, то в кино пойдем. А то выдумала — слов я ей не говорю! Прикинь? Я же ей сразу озвучил: «Я тебя люблю. Когда что-то изменится — я сообщу.» Так ведь нет! Ей надо, чтобы я говорил, что она красивая, любимая, что она хорошая хозяйка и заботливая мать. Можно подумать, без этих слов она хуже станет! Чего попусту воздух сотрясать?
Или вот — почему мы никуда не ходим? Да потому! Потому что мне это не интересно. Тебе надо — ходи, а меня не трогай. А цветы? На Восьмое марта — дари, на день рождения — дари, на годовщину свадьбы — дари. Смысл? Все равно через несколько дней в мусоре все будет. Обижалась. Плакала даже! Говорила, что ей это нужно.
Ох, истерики мне устраивала — вспомнить страшно! Только не на того напала. На меня эти манипуляции не действуют. Ей, видите ли, «надо»… Мало ли, что тебе надо!.. Я же ведь женился на тебе, что тебе еще нужно?
Обижалась, что с сыном не помогаю. А почему это я помогать должен? Тебе — вон — государство отпуск дало, от работы освободило. А мне работать надо. У меня-то отпуска нет! Я как работал, так и работаю.
Забыл продуктов купить — скандал. Что так трудно — сходи, купи сама. На шопинг ее отвези на машине! Тяжело ей! Конечно, тяжело: наберет, накупит всего — и порошка стирального, и средства для посуды, и чистящие всякие, моющие. Конечно, тяжелое всё! Только я тут причем? Тебе же пошопиться надо. Почему на меня эти проблемы вешаешь? Распределись, два раза в магазин сходи, раз тяжело…
В общем, тяжело жили. Пилила она меня буквально за все. А уж если я домой ночевать не приходил — так и вообще орала дурниной, представляешь?
Конечно, воспитывал ее. Когда игнорировал просто, когда рявкал, а когда и чемоданы собирать начинал. Ни разу на ее манипуляцию не повелся! Ни разу первым к ней не подошел! Еще чего! Я не подкаблучник какой-нибудь!»
«И…как?» — Володя с огромным интересом слушал собеседника. — Воспитал? — «А что, тоже жениться собрался? Опытом поделиться с тобой? — Валентин хлопнул его по плечу. — А то! Конечно, воспитал!.. Уже два года дома тишь да гладь! Вообще ни одного скандала, ни одного упрека. Ничего не просит. С разговорами не лезет. Даже денег не просит — сколько дал, столько и ладно.
И что ты думаешь? Хватает же! То сапоги новые купит себе, то кофточку — значит, все решаемо было? Теперь могу хоть на несколько дней уехать — ни слова не скажет! Вернусь — спросит: «Есть будешь?» — и всё! Никаких разборок — где был, с кем был. Сказал — хорошо, не сказал — и не надо. Идеальная жена!»
«Тебе позавидовать можно, — улыбнулся Володя и взял в руки лопату. — Дочистим уже эту дорожку, да по домам. Завтра на работу!» — «Это точно! А после работы можно и развлечься, да? Мы вот с мужиками в сауну пойдем! Ну, понятно, не только с мужиками…» — «Я… — Володя почему-то запнулся, но договорил — не любитель…» — «А профессионал!» — захохотал Валентин и начал энергично кидать снег.
А Володя думал, что чуть не проговорился, чуть не сказал, что знает о планах Валентина на завтрашний вечер. От Надежды.
Они с ней встречались уже два года — с того самого дня, как Володя увидел ее, бредущую по дорожке через темный двор и рыдающую навзрыд… Володе оставалось платить ипотеку еще год, а Надя ждала, когда Валентина повысят в должности, чтобы отсудить алименты побольше. А пока она играла идеальную жену, встречаясь с Володей украдкой…
