— Здравствуйте. Вы — колдун?
Одновременно с этими словами в помещение вошла довольно красивая, приятная девушка в брючном костюме и стильных туфельках.
— Колдун. Проходите, — кивнул сидящий за столом мужчина, по возрасту немногим старше посетительницы. Крепкий, спортивный, одетый несколько несолидно — в футболку, джинсы и кроссовки. — Присаживайтесь, — небрежное движение руки указало на кресло для посетителей.
— Меня зовут Юля, — осматриваясь и дивясь обстановке, более всего напоминающей офис средней руки, представилась гостья. — И у меня пpo6лема. Сделайте меня счастливой. Сколько это будет стоить?
— Не мой профиль. Я специализируюсь на мелких чудесах. Собачку приучить гадить на улице или испуг прогнать.
Из дамской сумочки появилась толстая пачка денег.
— Задаток.
Сумма колдуна впечатлила. Ему как раз требовалась материальная подпитка для ипотеки.
— Можно попробовать…
Пачка перекочевала на стол.
Понятливо улыбнувшись, хозяин помещения вместо расспросов перешёл к материальной стороне дела.
— Оплата по факту, в течение трёх суток после сеанса, когда подействует, — сообщил он, не притрагиваясь к деньгам. — Если результат впоследствии не устроит, то я не несу никакой ответственности.
— Это как?
— Понятие счастья изменчиво. Сегодня — одно, завтра у человека наступают другие приоритеты. Переиграть практически невозможно.
— Я понимаю. Но у меня проблема, — тут девушка замялась, — несколько иного рода. Вряд ли мне потребуется что-то менять.
— Все так говорят, — колдун отрешённо-заученно продолжал разъяснять правила. — Просто поверьте — ничто не постоянно.
— Пусть! — смело тряхнула головой посетительница. — Я готова.
— Хорошо. Тогда ещё три условия. Первое — окончательную плату я назначу после решения вашей проблемы, — тут он поправился. — Не волнуйтесь, ничего запредельного. Зомби вы не станете, нарушать закон не потребую. Только деньги… Второе — мне потребуется ваша память. Конфиденциальность с неразглашением гарантирую. И последнее — я не исполнитель желаний как таковых. Я всего лишь пытаюсь вам помочь, причём берусь за то, что раньше не пробовал. Потому никаких «фокус-покус» не ждите. По щелчку пальцев волшебство не происходит.
— Странно, — Юля очень удивилась последнему замечанию. — Мне рекомендовали вас как специалиста, способного осуществить любые мечты.
— Ну, миллиард я не наколдую, как сами понимаете. Иначе я бы тут не сидел. Соответственно, мои возможности более чем ограничены.
Колебалась она недолго.
— Убедили. Я хочу вам рассказать…
— Не надо, — оборвал её парень, вставая с места и разминая пальцы. — Я сам всё узнаю.
Остановившись рядом с креслом, колдун на шарлатанский манер поводил ладонями вдоль затылка посетительницы, без удивления отметил, что та погружается в необходимый для нормальной работы транс, и открыл своё сознание воспоминаниям девушки…
***
Впервые Юлька попробовала славу на вкус давно, в детстве. На каком-то семейном торжестве её, маленькую девочку в пышном платьице с белыми чулочками, неудобных лаковых туфельках и огромным бантом на голове, папа поставил на табурет и попросил прочесть перед родственниками стишок.
Собравшиеся смолкли. Каждый смотрел на разодетое дитё.
И вот тогда Юльку накрыло. Это внимание, эти прикованные к ней глаза больше никогда не давали покоя бедной девочке/подростку/девушке. Хотелось ещё и ещё. Хотелось вечно быть в центре событий, верхушкой айсберга, остриём пирамиды.
Хотелось снисходить, озарять, вдохновлять. Хотелось поклонения, хотелось, чтобы в битве за её лёгкую улыбку сходились в последней схватке галактики, а суровые воины умирали с её именем на губах.
Мечталось стать роковой, давать надежду избранным и с удовольствием наблюдать, как их ненавидят те, кому этой надежды не досталось.
Но это понимание, осознание себя пришло потом…
***
Маленькая Юля неторопливо, с выражением прочла незамысловатое четверостишие про зайку. Потом ещё одно. И ещё.
Но взрослым представление быстро поднадоело. Их ждал стол с закусками.
Сволочи… Такого слова юная звезда ещё не знала, однако всей кожей чувствовала его суть. Она и распробовать вкус славы ещё не успела, как все закончилось.
В комнате понемногу начались разговоры шёпотом, косые взгляды перемещались от девчушки к выпивке и маминым котлетам, общий интерес угасал.
Юлька попробовала спеть. Потом станцевать. Потом просто молола чепуху, старательно перекрикивая нарастающий взрослый шум. Сознательно упала с табурета, заплакала.
Мама и бабушка её, конечно, пожалели, но это всё было не то. Всего лишь кусочек, крупиночка всеобщего внимания, такого сладкого и такого притягательного. Осколок чего-то большого, нужного, жизненно необходимого. Наркотик, смысл, цель, путь.
С того дня Юлька поняла: ей без людей — никак.
Шли годы. Девочка росла в заботе и обожании. Идеальное бытие омрачала лишь школа, да и то… не очень. Будучи от природы симпатичной и неглупой, Юля довольно ловко навострилась вертеть более-менее воспитанными мальчиками и с наслаждением впитывала зависть менее удачливых одноклассниц, украдкой любовалась ребячьими драками за её благосклонность; полюбила оценивать чужое рвение в стремлении занять место рядом с ней, почти богиней.
Так продолжалось до старших классов.
А потом биология сыграла с Юлькой злую шутку. Превратившиеся в подростков мальчики неожиданно начали видеть в ней не королеву, а самку. Их переполненные гормонами тела не могли довольствоваться немым обожанием, требуя большего. Того, к чему подрастающая звезда оказалась решительно не готова — интима.
Сексом она, конечно, интересовалась, но вот достойных кандидатур вокруг себя не видела. Не короли, не атланты, не идеалы… так, прыщавая пацанва. Наглая, хамская, вульгарная, смеющая сравнивать её, рождённую для высокого, с обычными «бабами».
Мрази примитивные, одним словом.
Ещё и одноклассницы мелко мстили, как назло, постоянно попадаясь под ручку то с одним, то с другим. Поглядывали сверху вниз, улыбаясь кавалерам и позволяя им держать себя за задницы, в перерывах между уроками обсуждая пикантные подробности тех или иных ухажёров.
Как же Юлька радовалась, получив аттестат об окончании средней школы. Теперь, казалось, всё перед ней. Все дороги и мечты. Просто протяни руку.
Реальность обошлась с девушкой подло. В актёрский не взяли, сказали, что нет таланта; в модели пробиться не удалось. Певческая карьера пронеслась мимо — не нашлось богатых покровителей или смелых продюсеров. Наслушавшись нравоучений от родителей и согласившись с их здравомыслием, она выбросила дурь из головы и поступила в обычный ВУЗ, на неприметную специальность.
Там она случайно выскочила замуж. За хорошего, доброго, интеллигентного паренька с мягким характером. Как — и сама не поняла. Наверное, свою роль сыграло юношеское желание вырваться из-под семейной опеки, вкусить прелестей самостоятельности.
Однако семейная жизнь не задалась. Заел быт и внезапно взыгравшее своеволие у избранника.
— Мне надоело с тобой нянчиться, как с маленьким ребёнком, который без посторонней помощи и шагу не способен ступить! — категорично заявил он перед разводом. — Я устал. Мне надоело готовить, убирать, угождать, присматривать за тобой. Я в слуги не нанимался.
Юлька поначалу не поняла, что не так. Разве плохо, когда о ней заботятся, лелеют, всюду сопровождают, помогают, следят, чтобы ей было хорошо? Это же так классно!
Она даже попыталась объяснить столь примитивные и, в общем-то, понятные вещи, но нарвалась на обвинения в инфантилизме, себялюбии и эгоизме.
Такой поворот стал шоком. Как это, не любить её? Она же этого достойна! Она! Она…
Развод в памяти не отложился. Гнев на бывшего супруга оказался слишком силён и затмил собой все эти почившие в прошлом события.
Пораскинув мозгами, Юлька поняла — ей нужен другой. Активный, энергичный, готовый по первому щелчку пальцев сорваться с места за эмоциями и приключениями. Пусть будет рядом, пусть украсит каждый прожитый день новыми впечатлениями.
Да! Именно так!
Подходящая кандидатура нашлась довольно быстро. Жаль только, что ненадолго. Новый парень обожал движение, драйв, дорогу, новое, неизведанное и, при этом, оказался весьма красив. Почти идеальный спутник, думалось поначалу.
Ошиблась. Ему оказалось неинтересно идти только туда, куда тянуло её, а старые друзья и знакомые почему-то не ушли из его жизни, уступив место Юлькиным желаниям.
Кое-чему научившись в прошлых отношениях, девушка убедила новую вторую половинку поехать в Турцию, вдвоём, надеясь воспользоваться ситуацией сполна и дать избраннику понять, какое сокровище он меняет на невыразительных приятелей.
И чуть не исплевалась. Вместо романтики, уютных ресторанчиков со свечой на столе; вместо распланированного ей активного отдыха этот мерзавец послал её открытым текстом на третьи сутки пребывания в отеле. Всего-то попросила заменить водные лыжи на визит в турецкие бани, где она желала провести весь день в приятном пару и под нежными руками массажистов.
Сказал, что ему скучно тратить столько времени на банальную помывку. На часик-другой — да без проблем, но на день… И добавил:
— Сама поезжай. Что я там делать стану?
От обиды у Юли аж дыхание спёрло. Что значит «сама»? А кто её будет сопровождать, развлекать в дороге, слать сообщения с признаниями в любви и томиться в ожидании, вскидываясь при каждом открытии дверей из женской половины? Кому она потом расскажет, как ей было прекрасно и станет немножко ныть, что после массажа в теле разбитость? Он что, вообще тупой?!
Дело закончилось скандалом и расставанием. Отдых получился безнадёжно испорченным.
С тех пор на поиске пары девушка фактически поставила крест и особо ничего от мужчин не ждала. Хотя и имела у них определённый успех — сказывались регулярно навещаемые спортзалы и уход за собой.
Интрижки, само собой, случались, но всё мимолётные, без огонька.
Повзрослев, пообтесавшись в третьесортных конторках, Юля устроилась на работу в приличную организацию с большим, светлым офисом. Получала достойную зарплату, квартальные бонусы и место за корпоративным столом на Новый год.
Пыталась бороться и с навязчивыми запросами к окружающим. Посещала психолога, оплачивала сеансы по очень впечатляющему тарифу, пила успокоительные таблетки и медленно разочаровывалась во всём.
Однако с желаниями, с мечтами, с жаждой стать той самой… сделать так ничего и не смогла.
Зато научилась собирать внимание исподволь, идя на разные ухищрения. Особенно её тянуло влезать в чужой разговор, не важно, о чём. Заметив общающихся знакомых или малознакомых людей, девушка тотчас подходила к ним, для начала кивала, делая вид, что слушает, а после обязательно вставляла своё мнение. Говорила длинно, витиевато, без конкретики.
Потом, убедившись, что на неё смотрят, начинала использовать значительные паузы между предложениями и внимательно следила за реакцией собеседников, подгадывая тот самый момент, когда люди решали, что Юля сказала всё, что считала нужным, и намеревались продолжить беседу. Тогда она произносила новую реплику. И опять ждала…
Постепенно такое поведение всем надоело. Сотрудники замолкали при виде подтянутой фигурки на каблучках, недовольно отворачивались. Юля понимала причину, злилась, давала себе слово прекратить унижаться, выискивая в рабочих перерывах болтунов или тех, кто станет её слушать. Но обещания оставались лишь обещаниями. Непреодолимая тяга к всеобщему вниманию никуда не хотела уходить, изгрызая нежное Юлькино нутро.
Поэтому пришлось «перестроиться». Гордо держа осанку, она с королевским видом продолжала терпеливо обходить все отделы, столовые, коридоры, снисходительно посматривала на притихших сотрудников. И понемногу наслаждалась раздражённо искривлёнными губами, брезгливыми ухмылками коллег и осознанием того, что за её спиной всё равно говорят о ней. Без разницы, в каком ключе.
Это тоже внимание. Да, мало. Да, не ураган страстей, а всего лишь лёгкий ветерок. Но он есть. Он принадлежит ей.
И горечь досады на кончике языка тоже принадлежала ей… Чудилось — дайте ей то, что она просит, просто дайте — и случится что-то несбыточное, небывалое, неведомое. Всеобщее счастье и цунами наслаждений. Вечный оргазм, воспарение над миром, неописуемая сладость…
От таких дум Юлька плакала по ночам, считая себя если не проклятой, то уж точно наказанной от рождения за неизвестные прегрешения. Проклинала непонятно кого, видя в этой загадочной личности корень всех бед. Снова плакала.
Она что, много просит? Делает кому-то плохо самим фактом своего существования? Убивает? Крадёт? Мешает?
Нет.
Так за что ей вот это всё?! Унылое, беспросветное, словно старая жвачка на новом платье?
Даже ночь не приносила забвения. Засыпая, молодой и здоровый организм будто помогал хозяйке реализовывать потаённое, желаемое. Подсовывал различные сны, в которых она купалась в славе, посматривая с небес на землю; сидела в кресле пиратского фрегата, а вокруг кипел бой за право поцеловать пряжку её туфельки; творила миры по собственному разумению, сплошь прекрасные и правильно устроенные, имеющие одну-единственную цель — служить самой желанной женщине во вселенной… ных… — Юлька и сама путалась.
***
Колдун вернулся за стол и буркнул что-то невнятное, приводя клиентку в чувство.
Та недоумённо моргнула, зачем-то потрогала волосы, вздохнула, осторожно посматривая на хозяина кабинета в ожидании вердикта.
— Да, сложный случай, — не стал тот ходить вокруг да около. — Я вам вряд ли помогу. Не мой уровень, и даже не знаю, чей. Центром всего на свете мне вас не сделать, извините… Максимум, на что меня хватит — наложить лёгкое заклинание на хорошее настроение… Может, попробуете как-нибудь сами?
— Тяжёлым трудом и упорством? — Юльку передёрнуло. — Потратить жизнь без гарантий результата и существовать в состоянии вечного подвига, пробиваясь наверх? Нет уж, увольте.
— Тогда ничем не могу помочь, — повторил колдун, поднимаясь с места и всем видом показывая, что переговоры закончены.
— Погодите, — из глаз девушки брызнули слёзы. — Я вас прошу. Умоляю. Я готова на что угодно, только сделайте что-нибудь. Я заплачу любую цену. Устала… Это хуже наркомании, страшнее жажды в пустыне.
Горе было настолько искренним, что парень невольно пожалел клиентку. Он ведь пережил вместе с ней все вдрызг разбитые надежды, обиды. Прочувствовал всю терзающую боль и режущую по живому разницу между снами и явью. Ощутил всю глубину бездны девичьих разочарований.
Врагу такого не пожелаешь. И ладно бы, перед ним сидела просто самовлюблённая идиотка с претензией на социальную значимость, так нет! Неглупая, понимающая особа с исковерканной психологическими причудами жизнью. Своеобразная рабыня внутренних страстей. Без тяготеющих над ней проклятий или тяжёлых предназначений. Родилась она такой.
А с этим поделать ничего нельзя.
— Нет, — печально произнёс колдун, стараясь не встречаться взглядом с посетительницей. — У меня нет таких возможностей. Прощайте.
Девушка встала. Бледная, холодная, с честью выдерживая очередной удар судьбы. Промокнула платочком глаза, забрала со стола деньги.
— До свидания.
***
На улицу Юля вышла уже обычной, успокоившейся. Села в припаркованный неподалёку автомобиль, извлекла из сумочки смартфон и, не глядя, набрала самый обычный телефонный номер.
Абонент ответил сразу.
— Слушаю.
Густой баритон, доносящийся из динамика, заставил ноздри девушки чувственно затрепетать в предвкушении разговора.
— Я проверила. Ваши источники верны, господин. Молодой колдун. Умеет работать с разумом. Не шарлатан. В мою голову влез без особых проблем. Разумеется, увидел только то, что вы позволили видеть подобным ему.
— Это хорошо, — голос собеседника стал мягким, обволакивающим. — Начнём искушать понемногу. Нам слуги нужны. Он ничего не заподозрил?
— Сомневаюсь, господин. Он мне поверил и действительно хотел помочь.
— Приятная новость. Колдун с остатками добра в душе вполне подойдёт для наших целей. Из таких получаются наиболее истовые последователи. Со временем, разумеется… Какую ты хочешь награду?
Ответ был продуман заранее.
— Тело Фредди Меркьюри. Дата: 13 июля 1985 года. Концерт Live Aid.
— Ты будешь там. Поезжай домой, ложись и готовься вкусить незабываемое.
На этом разговор оборвался. Юля отложила смартфон, достала маленькую записную книжку с вложенным в неё карандашиком и, открыв нужную страницу, старательно вычеркнула фамилию лидера легендарной группы Queen из списка. Выше имелись и другие записи с пересекающими их чёрными линиями:
Анна Павлова
Энрико Карузо
Мэрилин Монро
Уитни Хьюстон
Напротив каждого имени имелась приписка с конкретной датой и местом.
Но список продолжался и ниже. Там упоминались люди, которым ещё только предстояло стать донорами эмоций для Юльки. Она ведь колдуну почти не врала…
Книжка захлопнулась. Девушка мечтательно облизнулась и сказала самой себе:
— Всё-таки, Сатане выгодно служить. И плевать на душу. Главное, я хоть иногда бываю по-настоящему счастлива и какая разница, как я достигаю своей цели?
Но эта история могла закончиться и по-другому…
Автор: Вадим Булаев
