— Оль, как ты не понимаешь, — объяснял супруге Владимир, — я должен спасти этого ребёнка!
Она — моя родная племянница, я не могу позволить малышке жить таких ужасных условиях!
Сейчас, когда болезнь официально подтвердилась, ей требуется особый уход! Моя сестра, к моему сожалению, его обеспечить не может, сама же знаешь.
Я хочу племянницу забрать к себе, хочу, чтобы она жила вместе с нами! Пусть дочка наша за Алиной присматривает, она старше.
Оля вот уже несколько месяцев настойчиво гнала от себя мысли о разводе. Мужа она любила, была с ним счастлива, и если бы не одно обстоятельство, то никогда бы она не позволила себе рушить семью.
У Вовы была сестра, Аня — женщина абсолютно безответственная и ленивая. Свою единственную дочь, Алину, Анна практически не воспитывала, девочка с ранних лет была предоставлена сама себе.
Восьмилетний ребёнок не имел никакого представления об элементарных правилах гигиены: Алина не умела чистить зубы и расчёсывать волосы.
Анну, как ни странно, это абсолютно не беспокоило. Когда Владимир или его родители укоряли её в этом, Аня просто отмахивалась:
— Научится. Я что, должна взрослой девке косички заплетать? Да я не могу я с ней справиться, она ленивая! Чуть что ей не нравится, сразу же начинает благим матом кричать, вещи в меня кидает или головой бьётся! Я от неё устала!
Первой тревогу забила Ольга. Она работала в школе, имела высшее педагогическое образование, поэтому немного разбиралась в психологии.
Ольга полтора года назад мужу после очередного визита к Ане по просьбе свекрови и свёкра, сказала:
— Алина не ведёт себя как среднестатистический ребёнок. Не могу избавиться от мысли, что у неё какое-то расстройство.
Я сегодня наблюдала за девочкой: за время, что мы провели в квартире, а это чуть больше часа, она четыре раза закатила истерику на пустом месте. Абсолютно без причины!
Ты Ане аккуратно намекни, посоветуй ребёнка специалисту показать.
Владимир неожиданно на супругу обиделся:
— Я не пойму, Оль, ты что считаешь, что Алинка – ненормальная?
— Да причём здесь это? Может быть, у неё задержка в развитии просто, я не знаю. Вспомни, как в её возрасте вела себя наша дочь.
У неё не было проблем с учёбой, с общением со сверстниками, она не только сама за собой ухаживала без моих напоминаний, но и по дому мне помогала!
И теперь на Алину посмотри: просьбы она игнорирует, школьную программу вообще не тянет, у неё нет друзей, с ней никто не хочет общаться.
Пока не поздно, Вова, её нужно показать специалисту!
Ольгу неожиданно поддержала свекровь.
Когда Владимир по возвращении домой ей позвонил, та рассказала:
— Да, Вова, Оля, наверное, права. Что-то не так с нашей девочкой. На прошлой неделе я её на выходные забирала, хотела, чтобы ребёнок немного развеялся, побыл на свежем воздухе.
Даже не знаю, как сказать… Я, Вова, своими глазами видела, как она пытается щенка, которого ты нам с отцом подарил, опустить ведро с водой…
-Я вообще в ужасе, — только и смог сказать Владимир, — неужели действительно у неё какая-то беда с головой, а не просто скверный характер?
— Похоже на то. Алина вообще по мере взросления становится агрессивной. Я с Аней и раньше этот вопрос обсуждала, но она меня слышать не хочет! Говорит, что у неё нормальный ребёнок, такой же, как у всех.
Я позвонила, про щенка рассказывать начала, а Аня мне не поверила! Сказала, что я специально выдумываю всякие небылицы, лишь бы только ребёнка к себе больше не забирать и ей отдыха не давать!
Владимир, положив трубку, кратко пересказал жене разговор с матерью. Ольга покачала головой:
— И ты хочешь сказать, что никаких проблем нет? Вова, ребёнка нужно спасать. Поговори с Аней, к тебе она хотя бы немного прислушивается.
***
Владимир несколько раз с сестрой разговаривал. Анна реагировала на его слова неоднозначно — то признавала наличие проблемы, то наоборот, принималась скандалить, крича, что у неё абсолютно нормальный ребёнок.
Больше года понадобилось мужчине, чтобы уговорить сестру обследовать Алину.
Подозрение Ольги подтвердились — у девочки действительно обнаружили психическое заболевание.
Оно при правильном подходе поддавалось коррекции, но только при условии соблюдения всех врачебных назначений и рекомендаций.
Даже получив на руки заключение, Аня наотрез отказывалась лечить дочь:
— Не будет Алина пить эти таблетки. Потому что я так сказала! Ты что, Вова, хочешь из моего ребёнка сделать овощ? Не позволю!
Всё с ней хорошо. А истерики… Это просто возраст такой.
Ты себя в 10 лет вспомни! Моя дочь жила бы намного лучше, и друзья у неё бы были, если бы не моё бедственное положение!
У неё ничего нет, ни телефона, ни модной одежды, поэтому с ней никто и не общается! Мог бы, между прочим, помочь.
Владимир, видя, что никаких продвижений нет, вдруг почувствовал себя обязанным перед племянницей.
Мужчина решил забрать Алину к себе. Супруге Владимир своё желание озвучил, но Ольга резко высказалась против.
— Я, Вова, понимаю, что ты переживаешь. Я знаю, что ребёнка тебе жаль. Но ты уж меня прости, поселить её в нашей квартире я не готова!
— Почему? — удивился Владимир, — места хватит всем, поставим в комнату к Лизе вторую кровать, двухъярусную, например. Лиза наша будет присматривать за Алиной, с друзьями своими познакомит. И у девочки тоже появится компания!
— Вот именно, поэтому, Вова, и не хочу! У ребёнка есть диагноз, без медикаментозного лечения достаточно непредсказуемый.
Откуда я знаю, что в голове у Алины? А если она Лизе причинит какой-нибудь вред? Даже не уговаривай, я не согласна, чтобы твоя племянница у нас жила!
Вова от задуманного отступать не собирался. Мужчина решил, что рано или поздно обязательно уговорит жену, и она согласится пригреть больного ребёнка.
Каждый вечер за ужином Владимир заводил разговор об Алине, намеренно провоцируя супругу на скандал.
— Оля, неужели ты не понимаешь, что Алина в опасности рядом с Аней находится? Кто ей поможет, если не мы?
— Вова, почему ты это спрашиваешь у меня? Пусть Аня вместе с дочерью переедет к твоим родителям, и обе там будут под контролем.
Свёкор — человек суровый, у него не забалуешь. Там и лекарства вовремя приниматься будут, и Анька, глядишь, за ум возьмётся, перестанет весь день в телефоне сидеть да на работу устроится.
— Оля, мать с отцом уже в возрасте. Зачем им лишняя обуза? Пусть Алина живёт у нас!
— Ты предлагаешь и Аньку сюда перевести, так, что ли?
— Нет конечно, только Алину! Только племянницу.
— Да каким образом? У неё есть мать, законный представитель, родитель, в конце концов! Кто тебе позволит просто так чужого ребёнка забрать и у себя поселить?
Вова, мне надоело каждый божий день с тобой одно и то же обсуждать! Ну сколько можно?!
***
Владимир задумался: действительно, нужно сначала вопрос с Анной решить.
Мужчина пошёл к юристу, проконсультировался с ним и на следующий день жене объявил:
— У меня есть шансы лишить Аньку родительских прав. А что? Лечение ребёнку необходимо, она его не обеспечивает. Не работает. Ухода опять же, за дочерью никакого нет. Вот тебе основание для похода в суд!
Я Алину завтра на пару дней привезу, пусть немного отдохнёт в спокойной обстановке, пообщается с Лизой. Хочу небольшой эксперимент провести. Посмотреть, как она себя будет вести в новых условиях.
Оля тут же начала протестовать, но Владимир остался непреклонен. Субботним утром в 8 часов Алина уже стояла на пороге их квартиры.
— Проходи, дорогая, на кухню. Будешь чаю? Может быть, кушать хочешь?
Алина вела себя дружелюбно и с Ольгой, и с Владимиром, истерик не закатывала, разговаривала спокойным тоном.
Проснулась Лиза, отец отвел дочь в другую комнату, переговорил с ней и попросил 2 дня провести рядом с двоюродной сестрой.
Лиза была на 3 года старше Алины, поэтому уже многое понимала. К сожалению, отношений таких, какими бы хотел их видеть Владимир, между девочками не сложилось.
Ближе к вечеру Лиза выскочила своей комнаты и заорала:
— Заберите ее, пусть она уйдёт отсюда! Мама, она все мои тетради изорвала! На мелкие кусочки!
Ольга бросилась в комнату: Алина в это время как раз взялась за учебники Лизы.
— Ты что делаешь? — закричала женщина.
— Сама виновата, — отбрила Алина, — тётя Оля, она не делится! Я попросила дать мне поиграть на планшете, а она не дала!
— Алина, — выдирая из рук ребёнка чудом уцелевший учебник по английскому, объясняла Ольга, — это планшет не для игр, на нём рисуют. Понимаешь, это графический планшет.
Вове тем же вечером пришлось увезти Алину обратно — Ольга закатила супругу скандал.
— Да не ляжет она спать в одной комнате с дочерью! Ты что, хочешь, чтобы она на неё подушку ночью опустила?
Увози, Вова, свою племянницу немедленно к матери. Чтобы ноги её больше в этой квартире не было! Никогда, слышишь, никогда она не будет жить здесь!
Ольги тогда показалось, что Владимир наконец-то её услышал. Она надеялась, что муж понял всю опасность ситуации, но позже выяснилось, что Оля ошибалась.
Через 2 недели женщина вернулась с работы и застала Алину в комнате Лизы — девочка раскладывала свои вещи:
— А я, тётя Оля, теперь у вас жить буду. Мама с дядей Вовой договорились и меня к вам отпустили!
Ольга обмерла и тут же бросилась к мужу:
— Я же сказал тебе, что Алина будет жить с нами. Аня, к моему удивлению, даже противиться не стала, сказала, что пока мы ее дочку лечим, она немного от неё отдохнёт.
Ты, пожалуйста, будь с ней помягче. Сама понимаешь, что у ребёнка серьёзные проблемы со здоровьем.
Ольга тут же собрала свои вещи, забрала Лизу и засобиралась к своим родителям.
Причину побега Владимир так и не понял.
— Да что происходит? Что с тобой случилось, Оля?
— Я даже объяснять не буду, — не глядя на мужа, сказала Ольга, — раз уж ты так решил, не спрашивая моего мнения, раз ты пожалел свою племянницу в ущерб мне и нашей дочери — живи с ней один.
Квартиру мы покупали в браке, после развода будем её делить. Я, Вова, с тобой больше жить не буду!
Свекровь Ольги встала на сторону сына, а свекор, наоборот, принял выбор невестки.
Мужчина считал, что Алина нуждается в серьёзном лечении в клинике и требовал, чтобы внучку поместили именно туда.
Семья разделилась на два лагеря. Только Ане, кажется, было всё равно.
Ольга подала на развод. Владимир, пару раз предприняв попытки помириться. Согласился расторгнуть брак.
Лиза осталась с матерью, общая квартира супругов сейчас выставлена на продажу.
