Варвара Сергеевна была женщиной строгой, но, как ей казалось, справедливой. Никогда в жизни она не совершала поступков, за которые могло бы быть стыдно ей или кому–то из ее близкого окружения. Отличница и медалистка в школе, лучшая студентка института, Варвара, словно ледокол «Арктика», всегда упорно шла к цели, не замечая преград. Когда ей понравился лучший спортсмен и самый красивый парень курса, его судьба была предрешена. Варя сделала все, чтобы Николай обратил на нее внимание. К сожалению, дальше мимолетного краткосрочного романа дело не пошло. Даже с учетом того, что молодые люди сыграли свадьбу. Николай практически не бывал дома, а Варвара, едва получив заветный красный диплом, погрузилась в будни декрета.
Не прошло и года после свадьбы, как Николай собрал вещи и навсегда исчез из жизни девушки, сделав ее характер еще более жестким и нетерпимым. От ветреного мужа Варваре осталась квартира (попробовал бы он спорить, ведь «несчастной супруге с младенцем некуда идти», да и папа у девушки был не последним человеком в городе) и сын.
Воспитанием сына Варвара занялась с небывалым энтузиазмом. Она дала ему вполне говорящее имя – Владимир, предрекая ему великое будущее! При этом, воспитанию мужества и силы воли внимание почти не уделялось. Мальчика кутали в любое время года, он не умел плавать и кататься на велосипеде, ибо «опасно, ушибешься», его круг общения составляли только дети проверенных родителей, прошедшие строгий отбор мамочки.
— Мама, можно мне пойти погулять с мальчиками?
— Какими?
— Пашей, Ромой и Сережей!
— Паша – у которого мама в школе уборщица и Сережа с Ромой, которых папа бросил? Нет! Они дурно на тебя влияют! Я сейчас позвоню Марии Владимировне, она выведет погулять Толика, с ним и поиграешь!
— Но Толик скучный зануда! Ботан! С ним не интересно!
— А с этими интересно?
— Конечно! Ромка вчера на карьере лягушку поймал и показывал мне ее части, а Пашка учил костер лупой разжигать! Мы полполяны сожгли!
Чем больше восторга было в словах сына, тем шире и круглее становились глаза матери.
— Что-о-о-о? Никаких больше прогулок с ними! Ты наказан на неделю, а по поводу этих семеек я позвоню куда следует! Лучше уж пусть в детдом детей заберут, чем с родителями, которые совершенно не смотрят за детьми и позволяют им такие мерзости и кошмары.
— Но мама!
— Не дерзи и не ной! Марш читать!
Постепенно круг общения мальчика сокращался, пока не замкнулся на том самом Толике, от занудства которого Володю порой подташнивало.
Много лет малыш может быть тихим и спокойным, а потом внезапно «слетит с катушек». Подавляемая энергия накапливается внутри, приводя к взрыву, который может смести на своем пути все живое. Так случилось и в жизни Варвары Сергеевны.
В двадцать лет Володю «понесло». Парень перестал слушаться, практически не появлялся в университете и постоянно пропадал в сомнительных компаниях. Безутешная и разочарованная мама просто не знала, как быть и что делать. Она прочла десятки книг по психологии и применяла на практике полученные знания. Но кризис, настигший сына, упорно не поддавался знаниям заботливой мамочки
Загулы сына закончились так же внезапно, как и начались. Естественно Варвара Сергеевна видела в этом только свою заслугу. Однако, ей пришлось разочароваться в тот день, когда сын внезапно появился на пороге их квартиры с чемоданом и девушкой.
— Мама, это Ирина, она моя жена и теперь будет жить с нами.
— Кто? Сынок, ты шутишь?
— Нет, мы любим друг друга и сегодня расписались.
— Но вы едва знакомы!
— Мы познакомились два месяца назад. Она – студентка педагогического, как ты! Чтобы ей понравиться, я даже пить и курить бросил.
«Вот, значит, что на тебя повлияло! Не мое знание психологии!» — подумала мама, но вслух сказала.
— И где же вы собираетесь жить?
— Как где? Здесь! Иришка из деревни, квартиры у нее нет, не в общагу ж нам идти!
— А почему бы и нет?
— Мам, ну ты чего? В общагу, с ребенком, там и воды–то горячей порой нет, и тараканы, и шум.
— Ну раз замуж выскочила, значит уже не ребенок!
— Мам, ты не поняла. У нас скоро будет ребенок.
Этого Варвара Сергеевна вынести не смогла. Ноги подкосились, и она буквально рухнула на диван
— Что? Ребенок? Да вы в своем уме?
— Мам, спокойно! Я все продумал! Мы с Иркой учиться будем, а ты за дитем смотреть! Ну не академ же нам брать.
Варвара Сергеевна была в ужасе от сложившейся ситуации в целом и невестки в частности. Девушка бесила и раздражала ее неимоверно. Каждый шаг, каждое действие, каждое слово выдавало в ней глухую деревню, «колхоз сто лет без урожая» говорил про таких ее папа, руководитель завода.
Свекровь постоянно зудела и высказывала сыну, что он слишком рано женился и следовало пожить для себя как можно дольше. Мнение девушки, при которой это все говорилось, не учитывалось. Варвара старалась лишний раз ткнуть невестке на то, какая она неумеха, бестолочь и деревенщина. Делалось это при сыне, чтобы он тоже заметил и побыстрее понял, на какой клушке женился.
С рождением ребенка ситуация ухудшилась. Мать категорически отказалась сидеть с ребенком, невестке пришлось взять академический отпуск. Володя при этом продолжал вести жизнь свободного студента – после пар мог до поздна гулять с друзьями и возвращаться за полночь, когда измученная жена уже едва на ногах стояла от усталости. Вообще Володя стал все чаще смотреть на нее глазами матери. Уставшая, растрепанная, грязная – она после родов стала похожа на корову дойную. Муж не стеснялся делать ей замечания и поддакивать матери, которая открыто унижала невестку.
— Ты посмотри на себя! Ленивая какая стала! Хоть бы причесалась для мужа, макияж сделала, сняла бы эту сальную майку. Да и худеть давно пора. Как-никак, ты уже три месяца, как родила! Сколько можно лениться и жиры наращивать! Я после родов сразу занялась гимнастикой и фигуру имела лучше, чем у любых нерожавших. – с издевкой отчитывала ее свекровь.
— Но Мишенька очень беспокойный, плачет постоянно, мне некогда спортом заниматься. Я иногда даже поесть не успеваю. – чуть ли не со слезами оправдывалась измученная недосыпами Ирина.
— Тебе полезно! Стройнее будешь! А горластому твоему не мешало бы иногда и одному полежать, проораться. Легкие крепче станут.
— Он не горластый, он ваш внук и у него есть имя! – Ирина повысила голос.
— Не наглей! Ты здесь никто, чтобы голос на меня повышать! Ой, сынок, как ты такую терпишь? Я бы на твоем месте с ума б сошла. Сходи, что ли, в бар, развейся. – толкнула Варвара в плечо сына.
— Какой бар? А мне кто будет помогать! Миша не только мой ребенок! – разошлась Ира.
— Надо было раньше головой думать, а не в кровать ко мне прыгать! – вполголоса сказал Володя, уходя хлопнув дверью.
С тех пор вечерние походы в бар стали регулярными. От чувств к жене не осталось и следа. Парень снова вернулся к разгульной веселой жизни. В один из таких вечеров познакомился с девушкой, закрутился роман. Парнишка окунулся с головой в новые отношения. Жена и сын стали раздражать настолько, что он сам подал на развод, собрал их вещи и отвез в деревню – к родителям Ирины. Больше он о них не слышал. Оказалось, девчонка было гордая и с норовом, даже документы сыну поменяла, оставив в графе «отец» прочерк.
А он и рад был такому повороту – алименты не платить! Новым отношениям можно все внимание уделить. Несмотря на предостережение мамы о том, что надо погулять подольше, Володя вскоре привел знакомиться новую невестку. Так же, как первую – просто привел и поставил перед фактом.
На этот раз Варвара Сергеевна решила сразу не церемониться с девицей. Ставила ее на место при первой же возможности. Однако, вторая сноха оказалась куда более норовистой, чем предшественница, и периодически между невесткой и свекровью разгорались нешуточные скандалы.
Спустя некоторое время Владимир стал отцом. На этот раз родилась девочка. Но, ситуацию ее появление не улучшило. Скорее наоборот. Теперь свекровь постоянно напоминала, что девушка неспособна даже сына – наследника подарить ее драгоценному Володе.
— Говорят, если жена непутевая, она одних девок никому не нужных рожает! Сыновья у таких не получаются. – поддела сноху Варвара.
— Странно, почему тогда от вас муж сбежал? Вроде вы мужу сына родили, наследника всего его нехитрого «царства». Только вот бежал он от вас огородами, не разбирая дороги, — девушка оказалась не робкого десятка и не молчала в ответ на колкие выпады свекрови.
— Да ты кто такая, так со мной разговаривать? – посинела от злости Варвара.
— Я – жена вашего сына и мать вашей внучки, — с ухмылкой ответила та.
— Да кому вы обе нужны? Одна горластая и сопливая, вторая нечёсаная и неприбранная! Вот я после родов…
— Через месяц были в форме и имели фигуру лучше, чем у нерожавших, — закончила набившую оскомину фразу невестка.
— Да, могла бы тоже иногда в зеркало смотреться! Сын мой между прочим завидная партия! Чего ему рядом с такой чушкой сидеть, найдет замену.
— Вы бы осторожнее говорили, а то ненароком язык прикусите, собственным ядом захлебнетесь. – хихикала сноха, издеваясь над чокнутой бабой.
С этими словами девушка ушла в их с Володей комнату, со всей силы хлопнув дверью.
— Ты это слышал? Эта хамка позволяет себе так со мной разговаривать! Живет на всем готовом, содержат ее, а она смеет рот раскрывать. Разберись с ней. Это терпеть я не намерена. – пристала к сыну Варвара.
— Мам, да отстаньте вы от меня обе! Достали! – психанул Володя, закрыв голову руками.
— Что? Ты как с матерью разговариваешь?
— Нормально! – вспылил он. – Достали, говорю, обе! Нет, все три! Ни поспать, ни передохнуть. Либо вы орете и грызетесь, либо эта мелкая вопит круглые сутки. Разбирайтесь сами, а я отдыхать!
Так история повторилась. Володя, устав от быта и склок, загулял, нашел новую «любовь всей жизни» и выставил за порог жену с дочерью. Эта деваха оказалась куда шустрее и не только подала на алименты, но и попыталась оттяпать часть квартиры для себя и дочери. К сожалению, у нее ничего не получилось, даже прописанного в квартире ребенка быстро выписали, а по алиментам стал медленно, но верно копиться долг.
Но и это не сделало парня более ответственным. Не привыкший самостоятельно решать проблемы и всегда полагавшийся на мнение матери, Володя не умел распорядиться взрослой жизнью и желал только вечного праздника. несмотря на то, что возраст его уже приближался к тридцати.
Новая девушка оказалась не просто уверенной в себе. Это была «прожженная» бабенка, которая поставила себе цель не просто влезть в эту семью (она тогда еще не знала, что влезть, как и вылететь из этой семьи одинаково просто), но и побольше с них получить.
Однако, она не догадывалась, как легко «тепленький» с виду Володя меняет жен и совершенно не заботится о детях. По классике жанра, знакомить с мамой Володя привел жену уже после росписи. Устраивать пышную свадьбу он не собирался: хлопотно и слишком большие расходы. Девица подула губки, но смирилась. Решила, что потом его под свой каблук загонит и свекровь приручит — с рук есть и по струнке ходить будет.
Перед тем, как забеременеть, девица потребовала прописать ее в квартире. На что получила категорический отказ. И даже недельный постельный бойкот не помог. Сколько не билась она — ничего не помогло. Решила ушлая мадам заехать через ребенка. Однако, третий ребенок, как и его предшественники, не стал счастливым билетом и гарантией прописки.
Третий брак и на редкость горластый третий ребенок зародили в голове Володи гениальную мысль – не жениться больше вовсе. Бабы все одинаковые. Дети у него какие–то не такие получаются. Орут круглыми сутками и нет от них никакой пользы. Общаться с детьми он не желал. После развода ни одного не навестил. Вторая и третья жены периодически натравливали на него приставов и требовали погасить задолженность по алиментам.
Отправив третью жену к родителям, Володя зажил для себя. Кое–как работал, периодически уходил в загул — по выходным заваливался в местный бар и «гудел» там два дня без перерыва.
Варвара Сергеевна была вполне довольна таким исходом. Её устраивало, что сын наконец одумался и остался с ней. Её не беспокоило, что он медленно, но верно катится по наклонной. Главное – рядом с ней, без баб и спиногрызов. О внуках она не вспоминала и видеться с ними не желала. Так пролетело несколько лет. Володя и сам не заметил, как стал развалюхой, престарелым маменькиным сынком. Мать часто болела в последнее время, но уделять ей внимание было лень. Сама справится, не маленькая. В один не прекрасный день, вернувшись домой с очередного загула, он узнал, что мать ночью умерла. Соседка услышала какой–то шум в квартире, вызвала скорую и полицию. Приехавшие вместе, ребята смогли только зафиксировать смерть – сухонькая бабулька неудачно споткнулась и упала, зацепившись головой за край стола. Умерла она до приезда врачей.
Слушая соседку, Володя вдруг осознал, что остался совсем один. Соседка что-то говорила про похороны, документы, панихиду, а у него крутилась одна мысль – почему это должен делать я? Мать взрослый человек, сама пусть справляется. Только вот осознание того, что теперь этим заниматься ему, немного отрезвляло и заставляло покрываться холодным потом от ужаса.
Соседи помогли пожилому бобылю организовать похороны по всем правилам. Даже деньги собрали на скромное прощание. Когда все разошлись, Володя внезапно осознал, что оказался на кладбище один, перед свежей могилой матери, которая было с ним до последнего, терпела все его выходки, ухаживала за ним, словно он всю жизнь был маленьким ребенком.
Вдруг Володя понял, что никому он теперь не нужен. От жалости к себе и ужаса, он заплакал. Теперь, если он вот также неудачно упадет, для него даже скорую некому будет вызвать и похороны организовать. Мать хоть с соседкой дружила, для нее люди денег не пожалели. А что он? Даже имен некоторых соседей не знал.
Одиночество накрыло его, словно глухая, плотная и душная пелена, выбраться из которой он не мог, как ни пытался. Не прошло и года, как он отправился вслед за матерью…
Ольга Брюс
