Аглая бросила его перед самым Новым годом, не дав ни единого шанса все исправить. Она предупреждала, что если он не найдет работу, то все, конец, но он ей не верил, ведь у них была настоящая любовь, а когда так, не расстаются из-за таких глупостей как работа.
— Зачем мне такой нищеброд сдался, а? Всем девчонкам вон подарки дарят, а я что, хуже всех? Да надо мной смеются все уже!
Даже когда она злилась, все равно была красивая, так что у Антона все умные слова разом вылетали из головы. Аглая была похожа на воительницу из голливудских фильмов, спорить с которой почти что бесполезно.
— Я найду работу, обещаю!
— Поздно. Я тебе говорила. Теперь поздно уже.
И вот как ему теперь жить дальше? Он ведь даже подарок ей купил, на последние деньги, между прочим — цепочку с подвеской в виде сердечка.
Целый день Антон бродил под ее окнами, звал ее, но подняться боялся – раз отец Аглаи уже спустил его с лестницы, повторения ему не хотелось. Телефон он продал, еще в прошлом месяце – жить-то на что-то надо. Права она, конечно, нужно искать работу, но если бы это было так просто! Антон никак не мог научиться жить по этим новым правилам, и его злило, что Аглая этого не понимает.
— Ну и чего ты по ней убиваешься? – рассердилась Майка.
Майка жила тут с сентября, никто не знал, откуда она пришла и что у нее за история, кажется, Лена ее притащила, известная добрая душа, она вечно всех обиженных жизнью собирает. Хотя Майку сложно назвать обиженной, по ней видно, что она в семье жила, и обеспеченной – хотя бы дреды ее, это же денег стоит. Интересно, она тоже привыкла к подаркам, и чтобы парень непременно на машине был?
— Сердцу не прикажешь, – буркнул Антон.
Дома никого, кроме них, не было – все собрались Новый год в Сосновке отмечать, его тоже звали, но он не поехал, думал, с Аглаей получится встретиться, она обещала сбежать из дома после двенадцати. Может, еще сбежит?
— Ладно, собирайся, – велела Майка. – Со мной тогда поедешь.
— Куда?
— Да, на дачу одну. Меня брат позвал, там, конечно, компания совсем не нашего круга, но ничего – зато еда на халяву.
— У тебя брат есть?
— Двоюродный, ага. Он прикольный, тебе понравится. Умный – жуть, но у нас все такие, одна я не уродилась.
— А чего ты тогда здесь живешь? – не удержался Антон. – Раз есть семья и дом…
Майка дернула плечом и не ответила. А Антон не стал лезть – здесь так принято было, в души друг другу не лезть.
Новый год получился так себе. Антон сразу это понял, как только туда приехал – все такие взрослые, богатые, правильные. Странно, но вот Майка мигом туда вписалась, будто всегда с ними и была. Хотя, так оно и есть, видимо.
В одной из комнат включили новогодние фильмы на проекторе, прямо как в кинотеатре, и Антон решил обосноваться там. Правда, две девчонки его возраста все время хихикали, то и дело поглядывая на него, но зато еще там сидела молодая женщина с ребенком, мальчиком дошкольного возраста, и Антон глаз не мог от них отвести. Он именно так и представлял свою маму, и сейчас, глядя на них, откуда-то всплыли детские мечты о том, как его усыновят, как такая вот мама будет улыбаться ему, называя ласково «сынок».
Отгоняя дурацкое видение, он утратил контроль, и когда эта Катя (а ее звали Катя, прямо как его настоящую маму, у которой его забрали в два года), спросила, почему он отмечает Новый год не с семьей, Антон ляпнул, что семьи у него нет, и что он детдомовский.
Он тут же пожалел о своих словах – не нужно было такого говорить, он знал это, сколько раз уже проходил: тут же появилась эта снисходительная жалость в глазах, напускное сочувствие и любопытство. Ореол, который окружал до этого Катю, разом погас, и Антон, раздосадованный своей ошибкой, поспешил покинуть комнату.
И зачем он только поддался на уговоры Майки и поехал с ней сюда! Что он вообще здесь делает? Он должен быть там, у дома Аглаи, караулить ее и уговаривать вернуться. Еще и подарок, который он купил для Аглаи, он отдал в эту их дурацкую игру для Тайного Санты. А если она передумает, вернется к нему – что он ей подарит?
За ним увязалась полненькая девушка, которая сидела рядом, и это его сначала разозлило, но потом стало ее жалко: она тоже выглядела какой-то потерянной, мужику своему слово сказать боялась – вот Аглая никогда бы не позволила с собой так обращаться, она была гордая и непреступная, как Снежная королева, вообще непонятно, как ему досталась такая девчонка. Хотя теперь уже нет, не досталась…
Поболтав с этой полненькой девушкой, он немного успокоился, а потом его нашла Майка и потащила за собой, познакомила с сестрами, которые, хоть и выглядели пафосно, на деле оказались вполне нормальными. А брат ее и подавно – он единственный тут был по-настоящему интересным чуваком, и Антон даже зауважал Майку.
Когда подарок, купленный для Аглаи, достался Кате, он почему-то обрадовался, словно это был хороший знак, обещающий, что все будет хорошо: Аглая передуем и вернется к нему. Самому ему достался перочинный ножик, хороший такой, походный.
Наутро, пока все спали, Антон собрался и пошел на дорогу, решив во что бы то ни стало вернуться в город. Конечно, вряд ли первого января большой поток машин в город, но кто знает, может, повезет. В любом случае больше ждать нельзя – он должен увидеть Аглаю и уговорить ее вернуться к нему.
Минут тридцать он стоял, прежде чем на дороге появился хоть один автомобиль. Антон отчаянно замахал ему, но тот пронесся мимо, ничуть не сбавляя ход. Вторая машина тоже не остановилась, но водитель хотя бы поморгал ему, кивнув на и без того набитый салон. В своей тоненькой курточке он начал уже подмерзать, но возвращаться назад даже не помышлял – казалось, сдайся он сейчас и все, никогда больше не будет с Аглаей.
Когда вдали показался большой джип, Антон сердито нахмурился и уставился к себе под ноги – такому и голосовать не стоит, не остановится. Но к его удивлению, поравнявшись, машина затормозила, дверь приоткрылась и раздался голос:
— Подвезти?
Антон глянул внутрь – кроме водителя, в машине никого не было, и сразу в голове мелькнуло: а вдруг это маньяк какой? Но встретившись с веселыми глазами водителя, он решил – была не была!
— Спасибо, мне до города.
— И мне туда. Садись.
Он и не подозревал, что так замерз – через пару минут ладони начало покалывать, а пальцы ног он и вовсе не чуял.
— Тебя как звать-то?
— Антон.
— А меня Михаил. Будем знакомы, значит. А я смотрю, мерзнешь стоишь. Случилось чего? Я думал, все в салатах отсыпаются…
— У меня девушка в городе, — решил не юлить Антон, но сильно распространяться не стал, хотя и понимал – раз водитель подобрал его, нужно хоть как-то беседу поддерживать. Но тот не стал наседать, кивнул и принялся байки травить за жизнь, так что Антон совсем успокоился.
Михаил подвез его до самого дома Аглаи, пожелал удачи и поехал по своим делам.
Вокруг было тихо, словно наступил зомби-апокалипсис, Антон ни разу не видел города таким пустым, и даже испугался. На какой-то миг ему показалось, что он спит и видит сон, настолько нереальным казались безжизненные улицы, усыпанные конфетти и блестящими лентами. Но тут из подъезда вышла старушка с рыжей собачкой, и наваждение прошло.
Антон задрал голову, пытаясь рассмотреть окно Аглаи. Что сделать: попытаться зайти в подъезд и позвонить в квартиру? Или подождать, пока она выйдет? Но что, если она не выйдет, что если так и останется весь день дома с родителями?
Решил за него случай – теперь уже из подъезда Аглаи вышел мужик в меховой шапке, и Антон успел придержать дверь, нырнув в подъезд. Поднялся на третий этаж, решительно нажал на звонок. От волнения ладони стали неприятно липкими, и он вытер их о джинсы, готовясь держать ответ перед ее родителями – вряд ли ему тут будут рады в такое время. Секунда шла за секундой, но ничего не менялось – за дверью все так же царила мертвая тишина. Раздосадованный, Антон уселся на ступеньку и принялся ждать – может, они в гостях встречали Новый год и скоро придут?
Через час он начал чувствовать, что замерзает, а еще и в животе начало урчать – последний раз он ел где-то ночью, а сейчас уже почти обед. За прошедший час он еще два раза звонил в квартиру, но результат все тот же – полная тишина. Можно было, конечно, еще подождать, но от холода и голода настроение совсем испортилось, и Антон решил выйти наружу.
Людей на улице прибавилось – то тут, то там, проходили одинокие фигуры, временами проезжали машины, нарушая все еще непривычную для городских улиц тишину. Чтобы согреться, Антон принялся ходить туда-сюда, чуть ли не подпрыгивая на ходу, засунув руки глубоко в карманы. В этих карманах он попытался отыскать хоть немного денег, в надежде купить в ближайшем супермаркете хотя бы булочку, то нашел только два рубля.
Прошел еще час. Ходить туда-сюда было не особо теплее, чем сидеть в подъезде, но хотя бы создавалось впечатление, что он хоть что-то делает. И зачем он продал телефон! Сейчас бы позвонил Аглае или написал. Да будь у него телефон, они бы давно уже помирились!
Когда от голода стало совсем невмоготу, Антон сдался и пошел к остановке – поедет домой зайцем, поди не выгонят. Отойдя на несколько метров, он оглянулся в последний раз, и увидел машину, которая остановилась у подъезда Аглаи. Машина была ему хорошо знакома – это Вовка по кличке Борзый, он давно к Аглае подкатывает. Поначалу Антон решил, что Борзый тоже приехал наудачу, в надежде встретиться с Аглаей, но тут же понял, что ошибся – из машины вышла сама Аглая, в синей короткой курточке и узких джинсах, вся такая красивая, дерзкая, что дух захватывало. Борзый вышел следом, нажал на сигналку, и они вдвоем зашли в подъезд.
Антон мог бы ринуться следом и устроить драку с этим Вовкой. Но смысл? И так понятно – Аглая не просто его бросила, она променяла его на этого бандюгана, который, между прочим, тоже не работает, а вот деньги у него откуда-то водятся.
Он смутно помнил, как добирался домой, как нашел в холодильнике чью-то забытую водку и два апельсина.
Три дня он пролежал в горячке, и хорошо, что Майка вернулась в тот же день, ближе к вечеру – выхаживала его три дня, утешала. Майка хорошая, странная только – если бы Антон был из такой семьи, он бы ни за что не уехал и не жил в чужой квартире вместе со всяким сбродом, как он. Да что говорить – будь у него любая семья, он бы не уехал он нее.
Когда ему стало полегче, не слушая все уговоры Майки, он пошел к дому Аглаи, караулил ее там несколько часов и опять увидел вместе с Борзым. Он сам не знал, зачем это делает, зачем следит за ней, только душу себе рвет.
— Забудь ты ее! – говорила Майка. – Раз она такая продажная, повелась на деньги – зачем она тебе?
— Это я виноват, — отвечал Антон. – Сколько она просила меня на работу устроиться, а я…
— Таким как она всегда мало, — отрезала Майка. – Ты же не станешь сразу олигархом. А ей, видимо, такого подавай.
Антон это понимал, но отказаться от своей слежки не мог, и весь январь провел за тем, что выслеживал Аглаю. Странно, но она ни разу его не заметила. Или сделала вид, что не заметила. И от этого было еще хуже. Он ни на каплю не переставал любить ее, а, может, любил даже еще сильнее, по крайней мере, так ему казалось. А еще ему казалось, что долго он так не протянет, и что не сможет жить без нее. В висках стало стучать назойливо: «Если не со мной, то ни с кем…». Его самого пугали эти мысли, и тот новогодний подарок, который он всегда носил с собой. Он радовался, что ни разу не видел её одну, без своего нового бойфренда.
Но однажды это случилось, причем тогда, когда Антон и не следил за ней, просто шел вечером из магазина – Майка дала денег и попросила купить молока и яиц, да хлеба какого-нибудь. Там, в супермаркете, он ее и увидел – Аглая уже расплачивалась на кассе, а он стоял в конце длинной очереди. Недолго думая, Антон бросил свою корзинку с продуктами и побежал следом, но не стал догонять, а тихонько пошел за ней, сам боясь своих мыслей. Его сжигала такая обида, что, казалось, внутри ничего уже не осталось живого, одни головешки. Он шел за ней по пятам и молился: «Пожалуйста, пусть случиться что-нибудь, пусть что-то меня остановит…».
Яркий свет фар ослепил его – задумавшись, он не увидел машину и чуть не попал под колеса. Тут же из нее выскочила женщина и принялась извиняться, что она его не видела, спрашивать, все ли с ним в порядке. Присмотревшись, Антон удивился – да это же Катя! Тут и она его узнала.
— Ой, здравствуй! Какая встреча… А чего ты тогда сбежал, мы тебя все потеряли! В лес даже ходили искать.
Антон смутился.
— Да я это… Мне работу надо было искать, — ляпнул он.
— Первого января?
— Ну да.
Катя пожала плечами.
— Хочешь, подвезу тебя?
Антон глянул в сторону гаражей, куда свернула Аглая, и облегченно выдохнул.
— Хочу, спасибо.
По дороге Катя принялась рассказывать про своего мужа, которого выписали из больницы, про сына, который подхватил ветрянку и другую чушь. Но Антону было приятно все это слушать – он представлял, будто он ее старший сын и вернулся, скажем, с учебы на каникулы, а она ему рассказывает новости. Мечтать о таком было приятно.
— Ты работу-то нашел? – спросила она.
— Нет, — признался Антон.
Катя задумалась и сказала:
— У нас курьер на работе требуется, хочешь, я спрошу?
Антон даже дар речи потерял, так растерялся и обрадовался.
— Хочу, — прохрипел он.
— Вот и славно. Давай номер телефона.
— А у меня нет телефона, — смутился Антон.
В глазах у Кати мелькнула жалость, и ему стало стыдно за себя.
— У Майки есть, — встрепенулся он. – Я могу ее дать.
— Майка твоя девушка, да?
— Не… Мы просто друзья, — объяснил он.
— Да? Странно. А мне показалось, что ты ей больше, чем друг. Она тогда так испугалась…
Эти слова как-то засели в мыслях Антона, и он потом всю ночь перебирал все факты, вспоминал, как Майка всегда ему помогает, как денег подкидывает, как выхаживала его три дня, когда он лежал с температурой… А что, если он ей и правда нравится? Такой мысли он раньше не допускал, но теперь, думая об этом, ему стало неловко – для него Майка была просто сестра, не больше.
Катя позвонила на следующий день, и Майка так обрадовалась, что Антона берут на работу, что радостно кинулась ему на шею и обняла, что только уверило Антона в его подозрениях.
А работа ему понравилась – платили не очень много, но учитывая, что он и таких денег никогда не получал, зарплатой своей был вполне доволен. Ходить по городу ему нравилось, проезд ему оплачивали, обеды, опять же, бесплатные… И Катя – он редко ее видел, но когда видел, она обязательно останавливалась и разговаривала с ним. А он справлялся, как там ее сын, поправился ли, как муж восстанавливается после больницы.
С первой зарплаты он позвал Майку в кафе – отпраздновать это событие. Они заказали пиццу и лимонад, и еще он купил Майке мороженое. Она казалась очень довольной. Потом они пошли гулять, и как-то их разговор зашел про Яшу, ее двоюродного брата, который был на праздновании нового года.
— Майка, а почему ты ушла из дома? – задал Антон вопрос, который так мучил его все это время.
Майка затихла. А потом тихонько сказала:
— Отчим ко мне лезть стал.
Антон не мог сказать, что он был особо жалостливым человеком. Но сейчас он почувствовал такую острую жалость к Майке, что не смог сдержаться – протянул руку и сжал ее маленькую ладошку. А она вдруг обвила его шею руками и поцеловала. Прямо в губы.
С Майкой все оказалось совсем не так, как с Аглаей. Он и не думал, что бывает так хорошо и спокойно. Даже Катя заметила, что он изменился.
— Раньше у тебя глаза были колючие, — сказала она. — А теперь добрые.
Они с Майкой часто теперь гуляли вечерами, чтобы не сидеть со всеми, хотя об их отношениях все подозревали. Просто им хотелось быть вдвоем. И в одну из таких прогулок они случайно встретили Аглаю. Майка первой ее заметила, он почувствовал, как она сжала его руку, и удивился – аж костяшки хрустнули. А потом увидел Аглаю. Она шла одна. В своей короткой курточке и улыбалась ему.
— Антоша, какая встреча! Я так рада тебя видеть…
Она шагнула к нему, прижалась губами к щеке, пахнула своими духами. Сердце его привычно сжалось.
— Я так соскучилась… Ты прости меня, что я тогда такое сказала. Я не хотела, меня Вовка шантажировал, говорил, что у моего брата проблемы будут. А сейчас его посадили, слышал?
Антон не слышал, но кивнул.
— Ну вот… Теперь никто нам не угрожает…
Она глянула на Майку и сказала:
— Мы можем поговорить без свидетелей?
Антон хотел ответить, что от Майки у него нет секретов, но язык его не слушался. Он почувствовал, как выскользнула ее ладошка из его руки.
— Я пойду, — сказала она.
Аглая довольно улыбнулась.
— Ну вот, а то вцепилась в тебя… Антон, ты меня еще любишь? Вот я тебя люблю. Правда! Я так плакала в новогоднюю ночь, ждала, что ты придешь, а ты не пришел. И первого января ждала, весь день у окна просидела, мама даже врача решила вызвать, подумала, что у меня кукуха поехала…
Она хватала его за руки, заглядывала в глаза, а Антон никак не мог сосредоточиться на том, что она говорит. Почему-то ему было абсолютно все равно, а вот то, что Майка идет там где-то совсем одна…
— Извини, Аглая, мне пора, — сказала он и, даже не глядя на ее изумившееся лицо, побежал в ту сторону, куда ушла Майка.
Антон догнал ее – шла она медленно, опустив голову.
— Майка!
Она обернулась. Глаза у нее были заплаканные.
— Майка, ну ты чего?
Майка шмыгнула носом.
— Я подумала, что ты теперь с ней… Разве нет?
Непонятно почему, но улыбка расплылась на его лице.
— Глупая, — сказал он. – Я теперь с тобой. Навсегда.
— Правда?
Антон обнял ее, а потом приподнял над землей и закружил. Она смешно, по-девчачьи, взвизгнула. И не было в его жизни мига счастливее, чем этот…
