— Вот что за жизнь я прожила? Вечно то работа, то забота! Думала, хоть дети вырастут – отдохну, но нет же! Не успели сами опериться, как своих детей завели. Ну, ладно, завели – бог с ними! Только вот сидеть со своим потомством они не хотят. Им и детей развитых подавай, и свободы в передвижении хочется. А кто должен детей по занятиям таскать, да по три летних месяца их развлекать? Снова я? А когда же я буду отдыхать? Когда придет мое время жить? Почему все кругом живут для себя, а я вечно «дежурная»? А если откажусь, то один надулся, то вторая не разговаривает!
Валентина вот уже полчаса жаловалась подруге на несправедливость жизни, усталость и вечную, беспросветную занятость. Подруга молча качала головой и иногда поддакивала, не вмешиваясь в монолог Вали. Со стороны казалось, что она даже поддерживает и сопереживает. Однако, всем подругам Валентины ее нытье уже порядком надоело. Все они видели, что ситуация стала такой не вдруг. Никто, кроме самой Вали, не был виноват в ее бедах. Она много лет позволяла детям пренебрегать ее желаниями, подставляла шею и впрягалась в лямку в то время, когда особой необходимости в ее помощи не было.
Валентине было всего шестьдесят лет. Большинство ее подруг жили полной жизнью, ни в чем себе не отказывали. Некоторые даже умудрялись путешествовать.
Например, соседка Валентины год назад закрутила курортный роман и вернулась в родной город под ручку с мужем. Из всех подруг и соседей осудила ее только Валентина.
— Вот так дела! Это же надо! Никаноровна на два года меня старше, а все туда же! Кавалера себе нашла! Да ей впору дачу обихаживать, да соленья с вареньями для детей всю осень крутить, а она всю осень на море провела. И как ей только не стыдно? Мало того, что не помогает детям, пользуется их деньгами, так еще выпросила у них путевку на море, где вместо прогулок и оздоровляющих процедур бегала на дискотеки и даже мужчину подцепила!
Тогда подруги попытались встать на сторону счастливицы и урезонить Валентину. Да куда там! Бабонька твердо решила, что в ее возрасте только и можно, что положить жизнь на алтарь служения детям. Она совершенно не принимала тот факт, что существует какая-то иная реальность, где у родителей выросших детей есть своя, личная жизнь.
Валентина рано осталась без мужа. Прожив в счастливом браке пять лет, став дважды мамой, она была уверена – счастье в ее семье навсегда. Муж любил ее и детей, всеми силами старался сделать семью счастливой. К сожалению, судьбе было угодно подкинуть ей серьезное испытание.
Муж, возвращаясь вечером домой, заметил, как компания подростков пристала к девушке. Решил вступиться. В итоге его, со множеством травм и ранений, обнаружили только утром. Случайный прохожий вызвал скорую помощь. Валентина в это время места себе не находила, не в силах отойти от новорожденной дочери.
Муж умер, не приходя в сознание от большой кровопотери. Валентина осталась вдовой с двумя детьми всего в двадцать пять лет. Родители ее жили далеко и не могли помочь ей, а свекры сами нуждались в поддержке после трагедии. Их не стало ровно через год. Ушли один за другим, не в силах справиться с горем.
Валентина хваталась за любую работу, при этом успевала заниматься воспитанием детей, следить за их успеваемостью и водить на всевозможные занятия. Она панически боялась, чтоб дети не связались с плохой компанией или не столкнулись с такой же бандой, по вине которой погиб ее муж.
Дети, к счастью, выросли прекрасными людьми. Оба хорошо учились, талантливые, спортивные. Сами поступили в университет после школы. Однако, Валентина продолжала помогать детям, хотя ребята, уже будучи студентами, пытались подрабатывать.
Сын после получения диплома нашел хорошую работу, через пару лет женился. Родились девочки – двойняшки, которых на все каникулы, выходные и праздники привозили к бабушке.
Валя любила внучек. Она готова была проводить с ними все время – гуляла с ними, водила на занятия, могла «подстраховать» молодых родителей, если необходимо было отлучиться.
Однако, вскоре стало понятно – молодые родители начали злоупотреблять готовностью матери прийти на помощь.
— Мам, Лизу в больницу кладут, не могла бы ты с девчонками посидеть?
— Конечно, сынок. А что случилось? Что-то серьезное? Может, нужна какая-то помощь в больнице?
— Не надо, там ничего серьезного. Просто я один не справлюсь.
Тогда дети не признались, но Валентина узнала от знакомых, что сын и невестка ездили в отпуск, прикрывшись больницей.
Такие ситуации стали происходить все чаще. Сын порой и не утруждал себя придумыванием причин, просто привозил девочек перед выходными и уезжал. Валентина видела, что сама обрекла себя на такое отношение, но не могла ничего поделать.
Она видела, что у всех ее знакомых дети привозят внуков крайне редко, только по предварительному согласованию, да еще и помогают, поддерживают финансово. Некоторые даже платили матери полноценную ставку няни.
И только сын Валентины никогда не утруждал себя какой-то финансовой помощью. Хотя с детьми порой привозил пакет продуктов, который через день заканчивался, но и на том спасибо.
Валентина понимала, что не справляется с возросшей ответственностью. Она уже не с таким энтузиазмом оставалась с внучками, зачастую предпочитая просто сидеть с ними дома, а не прогуливаясь по музеям и выставкам.
Ситуация существенно усложнилась после того, как дочь вышла замуж и вот-вот должна была родить. Валентина предполагала поехать к ней и пожить там первые несколько месяцев – помочь с ведением быта, с ребенком, дать молодой маме отдохнуть.
Первым обиделся сын, так как мать на несколько недель выпадала из обоймы и не могла нянчится с их дочками, а они с женой уже привыкли отвозить детей к матери в пятницу вечером, а потом два дня наслаждаться тишиной и свободой.
Следующим бунт поднял зять. Ему быстро надоело присутствие в доме постороннего человека, даже с учетом того, что мать помогала с ребенком и вела быт.
— Валентина Павловна, вам не пора домой? Вас стало слишком много. Вашей дочери помощь была нужна на начальном этапе и только с ребенком, а вы влезли во все сферы нашей жизни. Лучше бы дома сидели!
В итоге, Валентина оказалась между двух огней. Ей хотелось помочь дочери, но там ее помощь была в тягость, а сын намеревался привезти девочек на все лето, так как у них с женой были планы на отпуск.
Совершенно неожиданно Валентина поняла, что не горит желанием нянчить внучек. Девочки росли, одними музеями и кукольными театрами их было сложно заинтересовать. Им хотелось более современных развлечений, но на них отец денег не оставлял, поэтому девочки начинали требовать, чтоб бабушка со своей пенсии спонсировала их досуг. Чем старше становились внучки, тем заметнее становилось отсутствие воспитания. Кроме того, дети, видя, как с бабушкой общаются родители, тоже начали покрикивать на нее и требовать непомерных трат.
Ситуацию усугублял тот факт, что Валентина уже порядком устала от роли вечной няньки. Она не следила за собой, не могла себе позволить хорошо одеваться, посещать салоны красоты или покупать то, что любит больше всего. Ее скромные средства улетучивались, едва она получала их. При этом, сын жил далеко не бедно, хотя его жена и не работала. Она посвящала себя воспитанию детей, уходу за собой. Квартира сына была напичкана современной техникой, существенно упрощавшей ведение быта.
Кроме того, дважды в неделю приходила горничная и наводила в квартире порядок.
Получалось, невестка хотела отдыхать от детей, а у свекрови не могло возникнуть такого желания.
Не прошло и пары лет, ситуация усугубилась еще сильнее – у дочери подрос ребенок и они с мужем тоже решили, что хотят отдыхать от него. Поэтому дочка, как и брат, стала привозить ребенка своей матери. В итоге, сын и дочь могли не просто поспорить, а разжечь целый скандал о том, с чьим ребенком будет сидеть бабушка. Первое время она просила не привозить сразу всех троих. Но, по мере того, как ссоры между детьми стали случаться чаще, Валентина придумала отличное для всех решение – забирала всех внуков, освобождая и невестку, и дочь от родительских обязанностей. В итоге, она стала уставать еще сильнее, денег уходит еще больше, а жалости к ней как не было, так и не появилось. Чем больше Валя пыталась всем угодить, тем сильнее ссорились ее дети, и тем очевиднее становилось то, что она движется неверным курсом.
Сын и дочь уже были на грани, чтоб перестать общаться вовсе. Сын ненавидел зятя, невестка недолюбливала дочь Валентины. И все вместе изливали свои обиды, приводили доводы и аргументы не друг другу, а матери.
Так как пожаловаться детям она не могла, начала Валя понемногу изливать свои обиды на подруг. Те едва ли не с первых жалоб посоветовали ей отвадить сына и дочь, нянчиться с внуками нечасто, иначе ей просто не хватит сил.
— Валя! Запомни – ты не сможешь их приравнять. Всегда один будет думать, что второму ты помогаешь намного больше! Перестань эту гонку, выбери себя! Живи и наслаждайся жизнью.
— Ну да, вам легко говорить, ваши дочки-сыночки вам детей не привозят неожиданно и не оставляют на неделю!
— Ну так и ты не позволяй им так делать. Соблюдая границы сама и не позволяй детям их переходить.
— Но это же мои дети, я ради них жила. А так получается, будто я ради себя жить надумала.
-А разве это плохо?
— Да это ж катастрофа. Для себя кто живет? Несчастный, у кого нет детей, цели в жизни. К тому же, если не я — кто детям поможет? Кто присмотрит за внуками?
— Валя, ты так себя в могилу сведешь, а дети твои найдут нянек, выкроят время на своих оболтусов. Стоит только тебе стряхнуть с себя это ярмо.
Понимая, что не вывозит постоянное присутствие детей, Валя решилась на крайние меры – искать работу на пенсии или хотя бы подработку, чтоб иметь хоть какой-то запас средств.
В итоге она начала уставать еще больше, денег хоть и стало хватать на мелкие нужды, но Валя просто забыла, когда в последний раз высыпалась или отдыхала. А в социальных сетях детей она видела фото с отпусков, поездок, путешествий и откровенно завидовала.
Мало того, многие ее подруги вели такую же жизнь и вместо того, чтоб радоваться за них и пользоваться их примером, Валя открыто обвиняла их и совершенно не одобряла желание отдыхать и жить полноценной жизнью.
— Не понимаю, разве можно отказать детям, не побыть с внуками только ради того, что идешь на концерт? Концертов много, а вот детям помочь — это дорогого стоит.
Постепенно подруги начали сторониться ее или вовсе переставали общаться.
Круг общения Вали смыкался, сужался, пока не замкнулся на ней одной. В один не прекрасный для нее день она не смогла посидеть с детьми сына, так как дочь первая попросила выручить их. А потом дочери и ее мужу не понравилось, как мать накормила ребенка…
Выслушав претензии от сына и дочки, Валя осознала, что осталась совсем одна и никто, кроме нее, не виноват в этом. По сути, внуки были уже достаточно взрослыми, а потому не нуждались в ее присмотре. Подруги перестали уговаривать подумать о себе и продолжили жить своей жизнью.
Оглянувшись на свою жизнь, Валя не нашла в ней ни радости, ни удовлетворения, ничего того, к чему она так стремилась. Она тратила бесценные годы на то, за что не получила ожидаемой благодарности и признания.
— Надо было не лезть к детям со своей помощью, — всплакнула женщина, сидя у окна в полном одиночестве. – Причинила добро, а теперь хоть кота заводи, чтоб было кому радоваться…
Ольга Брюс
