Семён Иванович был городским жителем. Всю жизнь он проработал на обувной фабрике, где его уважали, уговаривали остаться и поработать после пенсии хоть немного, но Семён Иванович отказался:
— Спасибо, конечно, но на пенсии у меня особые планы. Надоело в городе жить, давно мечтаю перебраться к отцу и сестре в деревню. Надышаться свежим воздухом, попить молочка парного, как в детстве…
Он давно жил один, жизнь семейная не заладилась с самого начала. Первая жена, Лида, не смогла принять не амбициозного работника фабрики, даже не желающего получить высшее образование и строить карьеру. Любовь быстро сошла на нет, Лида ушла от мужа, высказав ему своё разочарование и уехала после развода в другой город.
Вторая спутница жизни Семёна ушла после пяти лет сожительства. Семён не смог простить измену, указав Вале на дверь. До ЗАГСа у них так дело и не дошло, и детей они тоже не народили.
— И что с тобой бабы не живут? — с грустью спрашивала Семёна сестра Нина, — мать и отец внуков ждут, а ты всё не тех выбираешь, что ли?
— Это они меня неправильно выбирают. Скучный я человек, наверное, Нина, — старался объяснить Семён, — весь день на работе, домосед, не люблю ни походы в кино или театр, в отпуске меня тоже никуда, кроме нашей деревни, не затянешь. Вот и скучно им. Лида всё жаловалась, что из меня слова клещами не вытянешь. Я на комплименты всякие не горазд. Вот и бросают. Да ещё и по карьере не продвинулся. Не знаю. Да что теперь говорить…
— Да ты самый добрый на свете, — успокаивала его Нина, — мухи не обидишь. Вот дуры бабы тебе попадались. Просто не повезло.
Семён устраивался в родительском доме. Матери уже не было, а отец очень радовался возвращению сына.
— Эх, молодчина ты сынок. Может и я поживу ещё. Порадуюсь. А то в нашей деревне остался я один из стариков. Рук не хватает. Одни бабы, и те не молодухи. Так что давай, бери управление в свои руки!
— Ладно, батя, наладим нашу жизнь. Как же я по рыбалке соскучился. Где там наши удочки? Пошли на реку.
В деревне было десятка полтора домов, постоянно жили только в пяти хозяйствах, остальные – дачники.
Лето катилось к середине, июль был жарким, с дождями и радугами, с хорошим урожаем черники и земляники. Дочь Нины Галина приехала в отпуск с детьми.
— Вот ты молодчина, Галенька, — хвалил племянницу Семён, мне не удалось детей нажить, так ты с мужем постаралась: троих внучат нам родила.
— Вот и нянчись, а я хоть отдохну и матери по огороду помогу, и в лес сходить надо, а с этой бандой никуда да в лесу комаров полно, — ответила Галина.
Старшему Ване было десять лет, он сразу «прилип» к деду, за ним не отставали и восьмилетний Саша и пятилетняя Алёнка.
— Вот тебе и рыбалка, — смеялся отец Семёна, Иван Ильич, — много ты с ними не наловишь.
— Ничего, ничего. Наловим ещё как. А ну, пацаны, держите ваши удочки, — скомандовал Семён Иванович.
Компания пришла к реке, где у самого берега стояла на воде привязанная
старая деревянная лодка, внутри которой лежал шест.
Мальчики поначалу закидывали свои прутяные удочки, но вскоре их интерес к рыбалке ослаб, они поглядывали на дедов, которые внимательно смотрели на поплавки, то и дело утихомиривая мальчиков.
— Тише вы, не шумите, всю рыбу разгоните, вон Алёнка сидит, играет в свою куколку, веночек ей плетёт, — говорил дед Иван.
А мальчики придумали себе новую игру в «пароход». Они сели в лодку и представляли себе, что едут по морям, раскачивая её. Им было весело, солнце слепило глаза, вода, протекавшая в днище была тёплой, мальчики скинули на берегу обувь и мочили ноги в воде, приговаривая:
— По морям, по волнам, нынче здесь, завтра там…
Деды отсели чуть поодаль, чтобы смех детей не пугал рыбу, но вскоре послушался крик Алёнки:
— Ой, деда! Они уплывают! Ой, ой! – голосила испуганная девочка.
Семён вскочил и увидел, что лодка отвязалась от берега и медленно стала отплывать к середине реки . Мальчишки, испуганно вцепившись в борта, смотрели на удаляющийся берег, не решаясь прыгнуть в воду.
— У лодки течь в нескольких местах, считай без дна, — просипел дед Иван, бросая удочку и торопясь на помощь.
Алёнка громко плакала и не сводила глаз с братьев.
— Стой, батя! Принимать у берега будешь, — крикнул Семён и кинулся в воду. Он в три броска доплыл до лодки, которую уже сносило на быстрину. Встав на ноги, он почувствовал дно, но вода доходила ему до самых плеч. Удержать лодку не хватало сил, тем более, что она уже была полна воды.
Семён поочерёдно выхватил из неё мальчишек, с силой швыряя их к берегу, где уже вошёл в воду дед Иван.
Затем Семён подплыл к мальчикам, барахтающимся в воде, встал на ноги, вода уже была ему по пояс. Он поддерживал обоих мальчиков, направляя их к берегу. Дед Иван принимал маленьких «героев».
— Однако мне показалось, что старший плывёт, — заметил дед Иван.
Все вышли из воды. Мальчики тряслись от пережитого страха, Аленка успокоилась и во все глаза смотрела на реку.
— Уплыл ваш кораблик, -сказала она.
Все оглянулись на реку, где по течению уносило тонувшую лодку.
— Тааак, — выдохнул Семён, — конец рыбалке, начинаем учиться плаванью. С этого дня! Чтобы к концу лета плавали как рыбы. Проконтролирую лично.
— Их и ругать-то не за что. Это мы – старые дураки, ведь надо было бы поверить привязь. А мы на поплавки пялились, — тихо и виновато сказал дед Иван, когда компания, успокоившись и обсохнув, шла по косогору домой.
Этот случай перевернул всю душу Семёну. Когда он успокаивал на берегу дрожащих мальчиков, прижимая к себе их мокрые тельца, то почувствовал, что нет ничего дороже на свете этих малышей. И что он теперь сделает для них всё, чтобы они были живы, здоровы и счастливы.
Уговорились дома много про это не рассказывать, не то «бабы не пустят больше на реку». Однако очень быстро история была передана маленькой Алёнкой. И деды получили по полной от женщин.
В расплату за недосмотр Семёном были переколоты все дрова, а дед Иван побелил печи в доме и не прикасался к горькой больше месяца.
Но вскоре случай был забыт, мальчики, как обещал Семён, научились плавать. Каждый день они просились на речку, вкусив прелесть купания. Это стало наградой за труды их праведные, как говорил дед Иван.
— Ну, принимай работу, Нина. Огород полили, огурцы собрали. Так, Саня, Ваня? – рапортовал Семён, — теперь мы — на речку. Дед Иван с Алёнкой в саду в беседке играют.
— Давайте, молодцы наши, — отпускала детей бабушка Нина, — не опоздайте к ужину. Будет к чаю пирог с малиной.
Отъезд внуков Семён переживал искренне и со слезами, целуя и шепча что-то на ухо каждому. Отзывчивые на ласку ребятишки не хотели покидать деревню, но Семён велел ехать домой, обещая на следующее лето каждому по велосипеду.
— Плаванье мы уже освоили. На следующее лето будем езду на великах тренировать. Велогонки устроим. Так, батя? – Семён подмигнул отцу и помахал отъезжающей машине с семьёй Галины.
Мужчины молча смотрели на пылившую по мягкой песчаной дороге машину, а потом сели на крылечко и закурили.
— Да, вот и лето к концу, — подытожил Иван, глядя на понурого сына — ну, ты что? Да… Провожать всегда тяжело… Приедут они на праздники. А мы пока по хозяйству займёмся. Надо курятник утеплить, огород вскопать. Да мало ли…
— Да, жаль, всё-таки, что своих у меня не было… — вдруг сказал Семён.
— А эти что, не твои разве? – возразил отец.
— Мои, мои, — улыбнулся Семён, — ещё какие мои. Самые родные теперь…
