— Посмотри какой дождь проливной. Сегодня выручки наверняка не будет. Кто в такую погоду по магазинам ходит, тем более ночью? И угораздило же меня в этот круглосуточный устроиться, будь он неладен. Все, дорабатываю до пенсии, а потом займусь своей дачей, уйду на заслуженный отдых. Людка, ты что там задумалась?
Людмила смотрела в окно на тот самый проливной дождь – такая тоска взяла. Вера Петровна не унималась, все время рассказывала про свою дачу, это было так неинтересно. Людмила и Вера Петровна работали вместе в круглосуточном магазине, только в разных отделах. Голос у Веры Петровны зычный и грубоватый, и Люда молча мечтала, чтобы она хоть когда-нибудь заткнулась. И так в жизни все плохо – вся в долгах, сын двоечник, муж к другой ушел, так еще и напарница неприятная. Ни то, чтобы Вера Петровна была совсем плохая, но и хорошей ее не назовешь – вечно грубит покупателям, вешает свои проблемы на уши Людмиле, подолгу разговаривает по телефону. А сейчас, в полной тишине ее голос звучит так громко, что хочется убежать под этот проливной дождь.
В окне замаячила какая-то мужская фигура и вновь исчезла за стеной ливня. И кому не лень гулять в такую погоду? Через минуту мужчина опять появился – он шел, сильно шатаясь, и с трудом открыл дверь магазина. На него было страшно смотреть – под носом кровь, весь какой-то мятый, грязный, явно падал на землю, но самое интересное – он был без обуви, в одних носках.
— Добрый вечер, — сказал он заплетающимся языком. – Меня зовут Анатолий.
— Явился, Толик-алкоголик, — закричала на весь зал магазина Вера Петровна. – Знаем мы таких. Вали отсюда, алкаш, это тебе не рюмочная, тут не разливают. Продажа ночью запрещена, так что ты дверью ошибся.
— Нет, мне ничего не надо, только помогите мне, пожалуйста.
— Ничем помочь не можем, иди отсюда. Фу, грязи нанес своими носками, тебе швабру не дать, Анатолий?
— Дайте я вам все объясню, — вежливо сказал Анатолий.
Вера Петровна открыла дверь и попыталась вытолкнуть ночного визитера, и у нее это получилось: навалилась своим крупным телом на тщедушного и шатающегося Анатолия, и тот почти рухнул на крыльце. Мужчина постоял немного и вновь исчез за стеной дождя.
— Зачем вы так, Вера Петровна? — возмутилась Людмила. – Может, человек нуждается в помощи.
— Да знаю я, какая таким помощь нужна! Бутылочная! От него несет за версту! Напился где-то, нос себе расшиб, ботинки потерял, в грязи извалялся, очнулся и добавки захотел.
— Не надо так категорично! Вы не знаете, что с ним случилось, а уже навыдумывали себе разную чушь.
Людмила накинула на себя плащ и взяла зонтик.
— Ну иди, жалей этого проходимца. Тоже мне мать Тереза.
Людмила вышла в дождливую ночь. Ливень уже снизил свои обороты, но зонтик был необходим. Анатолия не было около магазина, но Люда заметила его на автобусной остановке под светом фонаря. Он сидел сгорбившись, обняв себя руками. Было понятно, что ему невыносимо холодно, тем более ноги промокли. Вокруг ни души, впрочем, это и понятно, судя по погоде. Люда подошла к мужчине.
— Что с вами случилось? Вы уж простите мою напарницу, она бывает такой.
— Понимаете, у меня безвыходное положение, поэтому я и обратился к вам. Понимаю, что вид у меня ужасный, да и выпил я накануне, поэтому реакция вашей напарницы мне понятна. Я сегодня вечером пошел на встречу одноклассников, двадцатилетие отмечали. Гуляли вон в том ресторане. Да, я немного перебрал, точнее даже – много, с кем не бывает. Вообще-то я малопьющий, так, изредка, по праздникам, просто пришел на встречу уставшим, ночь плохо спал. Последнее, что я помню – вызвал такси, но почему-то в него не попал, судя по всему. Очнулся здесь, на остановке, уже без обуви и разбитым носом. Посмотрел карманы – нет моего мобильного и бумажника. Не знаю, кто мне разбил нос или я сам упал, но факт, что меня ограбили.
— Так надо полицию вызывать срочно.
— Нет, вот этого не надо! Ни дай бог на работе узнают, а я там на хорошем счету, да и с мамой я живу, а она у меня сердечница, не хочу, чтобы она знала. Да ладно, черт с ними, с вещами и деньгами, мне бы не заболеть, я сильно замерз. Я, когда очнулся, увидел ваш круглосуточный магазин, и это была моя единственная надежда на спасение.
— Вам дать мой телефон? Вы кому-нибудь позвоните, чтобы вам помогли?
— Дело в том, что я не запоминаю номера наизусть, поэтому – некому. Если можете, то вызовите такси и дайте немного денег в долг, чтобы доехать? Я вам верну на карту или на телефон. Как вам удобнее?
Денег в долг? Да Людмила сама сегодня у подруги 500 рублей в долг взяла, это все что у нее есть. Доверять ли этому Анатолию? Вид у него, конечно, неважнецкий, но через грязную куртку все же проглядывается аккуратный, светлый воротничок рубашки, наверняка он не врет. Но как отдать последние деньги? Вдруг он все-таки ее обманет?
— Вам точно можно доверять? Это мои последние деньги, которые я тоже попросила у подруги.
— Конечно можно. Моя мама сейчас спит, но я переведу деньги с ее мобильного телефона прямо сейчас, когда приеду домой.
— Хорошо, сейчас, подождите здесь.
Людмила вернулась на работу, и под пристальным вниманием Веры Петровны вынула кошелек.
— Ты с ума сошла! – воскликнула Вера Петровна. – Какому-то проходимцу деньги дашь? Ты же говорила у тебя последняя пятисотка! Ребенка лучше накорми.
— Ребенок будет накормлен, а с человеком действительно беда случилась.
— Вот ненормальная. Да ничего он тебе не вернет.
— Вернет, сразу же как приедет домой.
— Сумасшедшая! И наивная!
Людмила больше не слушала Веру Петровну, она опять отправилась на остановку, написав предварительно свой номер телефона с именем на листочке. Вызвали такси, Анатолий очень благодарил Людмилу и клятвенно обещал через полчаса отдать долг.
Потянулись минуты. Людмила все время заглядывала в свой телефон, ожидая денег. Прошло полчаса – денег нет. Час, два, три. Уже начало светать, скоро и смена кончится. Денег нет. Обидно было даже не столько из-за денег, а из-за издевок Веры Петровны.
— Я же говорила, что ты дурочка! Ты кому веришь? Грязным алкашам с улицы? Да я больше тебя прожила, и всю жизнь продавцом работала, знаешь я сколько таких навидалась? Сделают невинные глазки, и ноют: «У меня беда!». Нельзя таким людям доверять, да и никому нельзя, время такое.
Людмила молчала. Возможно Вера Петровна была права, но так неприятен ее голос. Скорее бы смена закончилась. Наконец смена подошла к концу, и голос уже можно было не слушать. Да, к сожалению, ее обманули.
Прошла неделя. В очередной раз Людмила заступила на смену с Верой Петровной, которая не переставала цеплять словом свою напарницу, вспоминая ночную историю. Но в этот день Вере Петровне пришлось прикусить язычок – к магазину подъехала красивая машина, из нее вышел элегантно одетый Анатолий с букетом цветов. Он зашел в магазин, и, широко улыбаясь подошел к Людмиле, которая его не сразу узнала.
— Людмила, добрый день! Вы меня уж простите, пожалуйста, что сразу не получилось долг отдать. Я помню, что ехал в такси и держал листок с вашим номером в руке. Имя запомнил, а номер телефона – сами понимаете, я не запоминаю. Когда пришел домой, все карманы осмотрел – нет этого листочка, хотел даже к вам в магазин вернуться, но понимаю – сил нет. Пролежал с высокой температурой несколько дней, и вот только вчера смог выйти из дома. Зашел в этот магазин – девочки мне сказали, что вы сегодня работаете. Вот, примите от меня этот букет с извинениями и возвращаю вам долг.
Анатолий положил перед Людмилой купюру в пять тысяч рублей.
— Ой, нет, я давала вам пятьсот рублей.
— Это в знак благодарности. Есть, все-таки, неравнодушные люди, которые не бросают в беде даже незнакомцев. Спасибо вам!
Анатолий ушел. Людмила смотрела на купюру и не верила своим глазам. Она глянула на Веру Петровну. Та только выдохнула из раздутых ноздрей, как дракон пламя, и сжала губы. В этот день она молчала, скандалила только с покупателями, причем еще громче, чем обычно. Людмила наслаждалась тишиной и была рада вернувшемуся долгу в десятикратном размере.
