Виктор и Соня познакомились в институте. Они сразу понравились друг другу и стали дружить. Вместе сидели на лекциях, вместе обедали и вечерами гуляли по городу.
Виктор влюбился в скромную и симпатичную девушку, и она познакомила его со своей матерью.
— Мама меня растила одна, я ей очень благодарна, — сказала она, представляя Вите Елену Николаевну, а та, улыбаясь, обняла дочь и Виктора.
— Мы очень дружны с Сонечкой. Она такая послушная, внимательная. Надеюсь, что теперь, когда вы пара, не будете забывать и обо мне, так ведь, доченька? – сказала Елена Николаевна, приглашая к столу.
Они пили чай. Елена Николаевна почти не расспрашивала Виктора о его семье, а много говорила о себе, о трудном времени, когда они остались одни после развода.
Соня молчала, кивала головой, а потом сказала:
— Ты увидишь, какая у меня хорошая мама, Витя.
— Вижу, — сказал Виктор, — это хорошо, когда в семье так понимают и любят друг друга. Но мне достаточно того, что я люблю тебя…
Соня улыбнулась, а Елена Николаевна промолчала.
Молодая пара стала бывать теперь у Сони дома. Они смотрели телевизор, гуляли с собачкой, выбивали ковры и ходили в магазин по заданию Елены Николаевны.
Виктор заметил, что, когда бы он ни приходил, Елена Николаевна с порога просила его что-нибудь сделать. То нужно было настроить телевизор, то починить розетку, а то закрепить карниз. Иной раз, как только он входил, ещё даже не видя Сонечки, и не успев с ней поздороваться, Елена Николаевна вручала ему собаку на поводке:
— Иди пока погулять с Моней, а Соня готовит ужин. Придёшь, и сядем за стол.
Виктор начал замечать, что будущая тёща начинает раздражать его своими бесконечными поручениями и руководством. Она решала за них как провести выходные, на какой фильм лучше сходить, и когда им ехать в деревню помогать бабушке.
— Послушай, Соня, я хотел бы поехать с тобой в Москву на выходные. Давай? Махнём? – предложил как-то Виктор.
— Нет, не в этот раз. Сейчас надо ехать в деревню, бабуля ждёт. Там хлопот полон рот: и огород надо перекопать, и дрова сложить в сарай. После как-нибудь поедем… — Соня целовала Виктора, и он молчал. Но в один момент всё же высказался.
— Послушай, Соня, мы же с тобой хотим вскоре создать семью. Ты сама мечтала об этом. Так? Как только защитим дипломы, и устроимся на работу, — сказал он.
Соня, улыбаясь, кивнула.
— Но я не вижу, чтобы ты была готова к самостоятельной жизни. Всюду руководит твоя мать. Даже нашим досугом, не говоря о тебе одной лично. Тебе это нравится? – Виктор стал серьёзным и отклонился от поцелуя Сони.
Она помолчала, а потом ответила:
— Но мама хочет нам только добра. И потом как я могу сказать ей «нет»? Она меня вырастила, воспитала, дала образование…
— Постой, постой. Тоже самое сделали для меня и мои родители. И для других наших друзей тоже. Так не пора ли нам с тобой уже самим решать, как жить, и строить свои планы? – продолжал Виктор, — понимаешь, я не чувствую себя мужиком при твоей матери. Она всегда руководит и направляет. И я не знаю, если так будет и дальше…
Он замолчал, а на глазах Сони выступили слёзы.
— Ты о чём, Вить? Мы по-человечески приняли тебя в нашу семью… А ты начал выяснять кто руководит…Тут мать главная. И спора нет. А как ты думал?
— Я понимаю, что в твоей семье пока главная мать, но, когда мы поженимся, я сомневаюсь, что она не будет вмешиваться в нашу жизнь. Я уважаю Елену Николаевну, но я должен и хочу быть главным в нашей с тобой семье, и ты тоже, но не твоя мать. Она-то понимает это? – спросил Виктор напрямик.
— Но мы ведь ещё не женаты. А только собираемся подавать заявление… — пролепетала Соня, — и потом, как я скажу ей… И что она подумает?
— А давай в эти выходные всё-таки поедем в Москву, как мечтали. Ну, сделаем такое обоюдное с тобой решение. Как эксперимент? А? – предложил Виктор.
Соня сказала матери о поездке за три дня. Елена Николаевна нахмурилась.
— Нашли время, когда разъезжать по столицам. Сейчас идёт самая посадка огорода. Бабушка ждёт на посадку картофеля. Вот посадим всё, а потом и поедете, — твёрдо ответила мать.
— Просто Витя уже билеты взял, — наклонила голову Соня.
— Ничего, пусть сдаст обратно в кассу. А он спросил, удобно ли сейчас ехать? Или нет? – повысила голос Елена Николаевна.
— Что? Мама! Почему он должен отпрашиваться у тебя? – разволновалась Соня.
— Хорошо, пусть едет один, а ты останешься. И мы едем в деревню, — продолжала спорить мать.
— Нет, мама. Я его одного не пущу. Как это так? Он обидится, и потом, мы давно хотели… — Соня уже начинала понимать Виктора.
Как только она сказала это, мать со слезами ушла из кухни в комнату, хлопнув дверью.
— Мама, ну что ты… — Соня пыталась успокоить мать, — да Бог с ней с этой картошкой. Она гниёт всю зиму, только успевает бабушка перебирать. И зачем столько сажать, когда мы её всю не съедаем?
— Ну, это нам виднее. Бабушка продаёт дачникам, ты же знаешь, какая у неё маленькая пенсия. Надо помогать. И ты её родная внучка, она растила тебя, и меня… — с чувством говорила Елена Николаевна.
— Ну, что же… Тогда Виктор поедет один. А я вместо Москвы буду сажать картошку на продажу, — ответила Соня.
— А ты не дерзи! Ты горя не видела! Выросла на всём готовом. Мы с бабушкой обе работали, чтобы ты была обута и одета… — говорила громко вслед уходящей дочери Елена Николаевна, — а твой Витя оказывается, сбивает тебя с толку. Ещё не поженились, а уже ничего не хочет делать. Хорош, лодырь!
Соня ничего не ответила матери. В этот же вечер она ушла к Виктору и осталась у него жить. Через месяц они расписались, и устроились на работу. Ни о какой свадьбе речи не было. Мать сердилась на дочку, не желая ей простить уход из дома. Виктор нашёл квартиру, где они стали жить с Соней. А через некоторое время молодые уехали в другой город на перспективное производство, где им дали хорошую зарплату и семейное общежитие.
Соня скучала по матери. Она часто ей звонила. И постепенно голос матери становился всё мягче и теплее. Елена Николаевна, пролив немало слёз и жалуясь на зятя всем соседкам и подругам, наконец, успокоилась, когда ей в ответ отвечали:
— Что ты, Леночка, радуйся, что зять такой самостоятельный попался и дочку твою любит. Что они плохого тебе сделали? Работают, оба с образованием, на хороших должностях, хотя молодые, и жильё какое-никакое, а есть на первые годы. Молодцы, ребята.
— Ну, да… Вот только не так я себе представляла жизнь Сонечки и мою жизнь… — всхлипывала Елена Николаевна.
— Твоя жизнь теперь – отдельная песня, — говорили ей соседки, — привыкай, хоть это и не просто. Или найди себе мужа.
— Что? Ну, уж нет, — смеялась Елена Николаевна, — буду жить для себя. А может и внукам ещё пригожусь, только бы мои сюда вернулись…
Соня и Виктор приезжали к родителям, все радовались встречам. Однажды уединившись на кухне, Елена Николаевна спросила дочь, довольна ли она семейной жизнью.
— Да, мамочка. Мы счастливы с Витей. Он такой заботливый, мне просто повезло. Вот и малыша скоро вам родим… — Соня обняла плачущую от радости мать, — бабушке расскажи, а мы решили вернуться, чтобы тут бабушки и дед помогали внука растить. Как же нам без вас?
Они сидели обнявшись, вспоминали Сонино детство в деревне, парное молоко, которое так любила Соня.
— А картошку бабушка больше не сажает. Почти, — сказала Елена Николаевна, — сто картошин только. Вот так мы с ней постановили. Здоровья у неё на это хватает и ладно. А мне и купить можно. Ты была права…
Через полгода Виктор и Соня уже стали родителями, и жили неподалёку от Елены Николаевны, которая вышла на пенсию и с удовольствием нянчила внука Алёшу.
