Евгения Станиславовна всю свою сознательную жизнь мечтала не pa6oтать. Конечно, можно было бы выйти замуж за 6oгатого мужчину, но только oлuгapxи на её пути почему-то не встречались, да и мyжчины «из народа» тоже замуж не звали.
Наверное, причина была всё же в характере — Женя вздорная и склочная девушка, даже подруг близких не имела, никто долго рядом с ней не выдерживал.
— Женя, ты с таким характером точно одна останешься. — говорила ей мать. — Прекрати в каждом слове искать подвох.
Вот опять ты с соседкой поругалась, она сегодня на тебя мне жаловалась. Лёньку видела, так он даже на другую сторону улицы перешёл, чтобы со мной не пересекаться. Вы что, разошлись что ли?
— Имени этого при мне не произноси никогда больше! — разозлилась Евгения. — Слышать ничего про этого ко.беля не хочу. Ты представляешь, я его с поличным поймала!
— Да что ты? — удивилась Раиса Сергеевна. — Другая у него была, что ли?
— Да, именно так! — утвердительно кивнула Женя. — Мы договорились с Лёней встретиться в парке днем, я немного опоздала.
Подхожу и знаешь, что вижу? Он стоит с какой-то девкой… милуется.
Я такой скандал Лёньке закатила, по роже ему нахлестала и гордо ушла. Он потом звонил ещё несколько дней, говорил, что это его одноклассница.
Нет, ты представляешь, какой наглец? Врёт и не краснеет!
Раиса Сергеевна, прекрасно зная характер дочери, поинтересовалась:
— А может быть, и действительно так и есть? Не думала, что человек правда мог одноклассницу в парке случайно встретить?
— Ничего подобного! Никакая это не одноклассница. Врёт он всё, мама, не хочу я об этом говорить вообще, про Лёньку при мне больше никогда не упоминай!
Раиса Сергеевна уже позже узнала правду у самого Леонида. Парень её дочери не изменял.
Он действительно просто стоял и разговаривал со своей старой школьной знакомой.
Женя, успокоившись, попыталась молодого человека вернуть, но тот уже наотрез отказался восстанавливать отношения с «сумасшедшей» скандалисткой.
Вышла замуж Евгения в 27 лет за военного, но брак продлился недолго. Мужчина характера своей супруги не выдержал и в итоге сам подал на развод.
Дочь женщина родила, что называется, для себя. Попыталась, правда, притянуть биологического отца Алисы к ответственности, но тот он отрез отказался признавать ребёнка.
Воспитывала дочь Евгения Станиславовна сама. Вся жизнь матери-одиночки строилась на поиске денег. Причём именно на поиске.
Тяжело работать, чтобы не жить в нищете, Евгения Станиславовна не собиралась. Трудоустроена женщина была официально, работала 5 дней в неделю и получала за это небольшую зарплату.
Выручали многочисленные родственники. Евгения Станиславовна умела давила на жалость и откровенно выпрашивала у окружающих деньги, одежду и даже продукты.
А Алисе с раннего детства Евгения Станиславовна внушала:
— Вот вырастешь и будешь меня содержать. Я для тебя стараюсь, кусок не доедаю, ночей недосыпаю.
Запомни, Алиса, я самый главный человек в твоей жизни. В первую очередь ты должна думать обо мне, а уже потом о себе. Ты должна жить так, чтобы я тобой гордилась!
Алиса старалась ожидания мамы оправдывать: училась хорошо, помогала ей по хозяйству и за бабушкой присматривала.
Евгения Станиславовна, когда мать постарела, забрала её к себе с расчётом, что квартира ей достанется.
С братьями и сестрой по этому поводу Евгения разговаривала, но никакой конкретики от них так и не добилась:
— Женя, рано об этом говорить, мама ещё жива. — говорил младшей сестре Арсений. — Чего делить шкуру неубитого медведя? Как придёт время, так и поговорим о наследстве. А сейчас не забивай голову.
— Как-то стыдно даже об этом, Жень! — поддерживала брата Алевтина. — Дальше будет видно.
Стать наследницей просторной трёхкомнатной квартиры, наконец-то уволиться с ненавистной работы и получать пассивный доход со сдачи недвижимости у Евгении не получилось.
Когда скончалась мама, то и Арсений, и Алевтина тут же заявили о своих правах:
— Нет уж, сестренка, давай по-честному! — спорил с младшей сестрой мужчина. — Мы такие же законные наследники, как и ты. Почему квартира целиком должна достаться тебе?
— Потому что я за матерью одна ухаживала! — вскипела Евгения. — Поэтому считаю, что по праву всё мамино имущество мне принадлежит.
— Не ври! — тут же уличила во вранье Евгению Алевтина. — Алиска за мамой присматривала.
Я точно знаю, мама сама мне по телефону об этом рассказывала и жаловалась, что бедный ребёнок света белого не видит, разрывается между школой и домом, пока ты неизвестно где прохлаждаешься.
По такой логике, квартира тогда должна достаться Алисе.
— Я работаю сутками! — орала Евгения. — Отдайте мне квартиру! Я мать-одиночка и больше вас в ней нуждаюсь!
Квартиру в итоге все же продали, Евгения забрала себе по закону причитающуюся треть.
Денег на полноценную однушку не хватило. Как распорядиться крупной суммой, Евгения думала недолго — почти все деньги она истратила на себя.
— Мне отдых нужен! — пакуя чемоданы, объясняла мать шестнадцатилетней Алисе. — Я вымоталась за эти 5 лет, поэтому купила себе путёвку. Мне нужно сменить обстановку.
Алиса матери не перечила, и целых две недели прожила одна. За это время Евгения Станиславовна успела прокутить на курорте практически все деньги, которые достались ей с продажи квартиры, она ни в чём себе не отказывала.
Вернувшись домой, соскучившись по роскошной жизни, мать решила, что Алиса уже вполне взрослая и может приносить в семью деньги.
Алиса по требованию матери устроилась в магазин, а всю ее зарплату Евгения Станиславовна забирала себе.
Во-первых, чтобы соблазна не было тратить деньги на всякую ерунду, а во-вторых — она, мать, лучше знает, как ими распорядиться.
С большим трудом Алиса, уставшая от ежеминутного контроля, в 18 лет отвоевала себе свободу.
Евгений Станиславовна противилась, скандалила:
— Зачем тебе нужно съезжать, Алиса? Я против! На кого ты меня здесь оставишь? Как я буду жить одна?
— Мама, мы много раз с тобой уже это обсуждали. Я не могу вечно сидеть возле твоей юбки, ты мне свободы не даёшь.
Рано утром я бегу на учёбу, потом на работу, вечером не имею даже возможности встретиться с молодым человеком, с которым мы вместе, между прочим, уже 3 года, и которого ты прекрасно знаешь.
До сих пор ты меня, как детсадовку, во всём контролируешь. Я устала, Мама, я хочу жить своей жизнью.
У меня есть свои потребности, но тебе на них плевать с высокой колокольни. Тебя же волнуешь только ты сама.
Даже одежду для меня выбираешь ты, что я буду есть на ужин — тоже ты выбираешь.
Ты выбрала для меня профессию, вынудила меня поступить на экономический, хотя я всегда мечтала стать дизайнером.
Мне исполнилось 18, и больше ты не имеешь права меня возле себя удерживать. Я по закону теперь взрослая!
Переехала Алиса к своему молодому человеку, и новая свободная жизнь девушке чрезвычайно нравилась, она теперь ни от кого не зависела.
Евгения Станиславовна не собиралась лишаться дополнительного заработка, поэтому регулярно названивала дочери и докучала своими требованиями вернуться.
Сначала пыталась взять жалостью, потом, видя, что на манипуляции дочь никак не ведётся, открытым текстом заявила:
— Хочешь жить отдельно — отдавай свою зарплату, а то мне денег не хватает.
— Мама! — возмутилась Алиса. — Ты работаешь и получаешь зарплату! Почему я должна давать тебе свои деньги? Это просто несерьёзно, я даже продолжать этот разговор не хочу!
— Ты живёшь с парнем, вот пусть он тебя и обеспечивает. А у меня, кроме тебя никого нет. Мне не на кого рассчитывать.
Я не хочу, Алиса, с тобой ссориться, поэтому предлагаю договориться по-хорошему — каждый месяц ты отдаёшь мне 35 тысяч, и я тебя не беспокою.
— Нет уж, мама, я не согласна. Эти деньги нам и самим пригодятся. 2 года я и так во всём тебе потакала, зарплату ты у меня отбирала, я даже мороженое на неё себе купить права не имела.
Извини, от меня больше финансовой помощи не будет.
На дочь Евгения Станиславовна обиделась. У женщины в голове не укладывалось, как Алиса вообще посмела ей отказать.
Её молодой человек прекрасно зарабатывает, компьютерная сфера приносит ему хорошие деньги, Алиса ни в чём не нуждается — да она сама должна была предложить матери добровольную помощь!
За 5 лет до выхода на пенсию Евгения Станиславовна снова обратилась к дочери. На этот раз она не поленилась даже прийти к дочери в гости. Она была озабочена приближающейся старостью:
— Я тут вот что решила, дочь! — поведала Алисе Евгения Станиславовна. — Ты уже работаешь, получаешь намного больше, чем в 18 лет, поэтому можешь себе позволить поучаствовать наконец-то в моей жизни.
— Ой… — Алиса уже догадалась, куда мать клонит, поэтому спросила напрямую:
— Ты сейчас намекаешь на то, чтобы я тебе часть зарплаты отдавала? Я правильно тебя понимаю?
— Ну, в какой-то мере да, но не совсем. Я хочу, чтобы ты купила мне квартиру под сдачу — лучше, конечно, двухкомнатную, но я соглашусь и на однушку.
Алиса несколько минут переваривала услышанное, а потом переспросила:
— Это всё? Только квартира и больше ничего?
— Ну, пока да. — не замечая подвоха, ответила Евгения Станиславовна. — Я хочу иметь стабильную прибавку к пенсии.
На работу лет через 5 меня уже никто не возьмёт, поэтому о зарплате мечтать не придётся. А на одну пенсию жить и считать постоянно копейки я не хочу.
Алиса сделала глубокий вдох, посчитала про себя до пяти и ответила:
— Мы сами собираемся брать ипотеку. Мне её не одобрит банк, зарплата маленькая, поэтому Игорь будет оформлять на себя. Где деньги взять тебе на квартиру?
— Ну, не знаю. — протянула Евгения Станиславовна. — Я, в принципе, могу попробовать на себя займ оформить, только платить будешь ты.
— Ага, это ещё почему? — удивилась Алиса.
— Хотя бы потому, что ты моя дочь! — отрезала Евгения Станиславовна. — Я тебя вырастила, дала тебе абсолютно всё и теперь жду банальной благодарности. Ты же, Алиса, пока росла, ни в чём не нуждалась.
Девушка разозлилась:
— Ни в чём не нуждалась, говоришь? Ты меня одевала в вещи, которые отдавали добрые люди!
Я никогда не забуду, как я в четвёртом классе пошла на ёлку в костюме, который на два размера мне был велик.
А еще ты заставляла меня ухаживать за бабушкой, а деньги с продажи её квартиры потратила на себя, хотя прекрасно знала, что мне нужен телефон, хотя бы для учёбы.
И теперь ты пытаешься вогнать в меня в долги. Не выйдет! Никаких квартир не будет!
Я не собираюсь ничего тебе покупать. Что заработала, на то и будешь жить.
Я думала, что ты просто денег попросишь. Я даже была готова тебе тысяч по 10 в месяц давать, а ты замахнулась на квартиру!
— В первую очередь меня обеспечь, а потом уже о себе думай, неблагодарная! Я сделала для тебя, Алиса, всё, что могла, поэтому считаю, что родительский долг я выполнила. Отказов не потерплю, так и знай!
Алиса, доведённая до бешенства рассуждениями матери, родительницу выгнала, напоследок велев ей больше никогда в её жизни не появляться.
Мать и дочь больше не общаются. Евгения Станиславовна вынуждена готовить для себя подушку безопасности на старость, пока у неё есть на это время и зарплата на работе.
Автор: Екатерина Коваленко
