…В осенний субботний вечер, когда я уже поставила в духовку курицу с картошкой и приготовилась почитать книжку в ожидании мужа, задерживающегося на даче (немудрено — дел-то полно!), раздался телефонный звонок.
Во весь экран мобильника явилось фото улыбающейся свекрови.
Чего это она? Мы обычно очень редко беседуем по телефону. Если только что-то срочное…
— Зиночка, здравствуй! — голос свекрови глухой, насторожённый. Она всегда так начинает — словно прощупывает моё настроение.
— Привет!
Я обычно стараюсь демонстрировать великое счастье от того, что она звонит. Мне не сложно, а ей приятно.
— Чем занимаешься?
— Да вот, ужин готовлю. Скоро Славик с дачи приедет, буду кормить.
Далее последовал обычный диалог про здоровье, про работу, про лечение Славика, который умудрился насморк подхватить (странно — но я этого не заметила… и когда успел?!). В общем, беседа доброй свекрови и любимой невестки.
Мы со свекровью общаемся столь редко, что иногда наши телефонные разговоры затягиваются не на один час.
Раньше мы делились новостями, сплетничали, учили друг друга жить (да, да! моя свекровь тоже способна послушать рассказы о моём опыте).
Но это было раньше…
Однажды муж, навестивший приболевшую маму, весь вечер ходил какой-то озабоченный и хмурый. На мои расспросы лишь отмахивался («Всё нормально, чего ты пристаёшь?»), но к традиционному просмотру вечернего сериала проявил редкое равнодушие.
Ну, явно же что-то не то! Нормально там у него. Ага!
Но как жена со стажем (уже четверть века вместе!) я прекрасно знала, что Славик рано или поздно выплеснет свои тревоги. Надо просто дать ему время и поменьше проявлять любопытство.
И вот, когда мы пили чай под сериал, муж вдруг как бы невзначай спросил:
— А кто такой Геннадий?
Спросил, а сам отворачивается, в глаза не смотрит.
А я моргаю, не понимаю, о чём он? Ну, и ничего умнее, конечно, не придумала, как ответить вопросом на вопрос:
— А кто такой Геннадий?..
Не, ну правда! Откуда я знаю, кто такой Геннадий и где он вообще живёт? Или работает?
Славка шумно отхлебнул чай, засунул в рот печенье и принялся сосредоточенно его жевать, давая мне понять, что «когда я ем, я глух и нем». Вот наглец!
— Слава, — придав голосу грозности, начала я наступление, — ты мне хотя бы объясни, где этот Геннадий обитает? Я, может, тогда тебе смогу ответить.
— Ну так на работе твоей. Забыла, что ль?! Как-то очень странно забыла, очень своевременно.
Слышу в его голосе нотки ревности. Во даёт!
А сама начинаю в голове прокручивать: «Геннадий… Геннадий… откуда он может быть, этот Геннадий? С работы…»
Наверно, мой мыслительный процесс отразился у меня на лице, потому что муж растерянно спросил:
— Чего, правда не помнишь?
— Правда. Давай вместе вспоминать, коль уж ты им интересуешься.
И вот тут-то выяснилось, что моя свекровь, накопив во время наших с ней разговоров кучу информации, умудрилась её проанализировать и наделать массу своих выводов, которые она дозированно выдавала своему сыну.
Муж эту информацию самостоятельно фильтровал, фильтровал, а тут, видать, не справился.
— Говорит, присмотрись повнимательнее, к твоей Зинуле на работе Геннадий клеится. Она ему там помогает в чём-то, а он сильно благодарен ей, — разоткровенничался муж. — До этого были какие-то компании, в которых ты частенько время проводишь. Но я на это внимания не обращал. Ты всё время со мной дома. Или на даче. Ну… Со мной всегда. Пока не на работе. А тут вот вдруг она про хахалей твоих полгода назад пластинку завела. Я тоже поначалу мимо ушей пропускал. А сегодня прям и имя назвала! Ну, задело, ей-богу!
Да уж… Откуда свекровь такие подробности натаскала? Про какого-то мифического Геннадия?
— Ой! — вспомнила я и хлопнула себя по лбу. — Это ж Генка! Ну, помнишь? Муж Лидки! Мы им патиссоны привозили. Ну, он спускался к машине и забирал овощи…
— А, да, помню. Лидка ж твоя коллега, а Генка муж, да. Но причём тут ты и Генка?
— Так я ж маме твоей как-то рассказывала про кабачки да патиссоны. И обмолвилась, что завозили коллеге, а Генка еле уволок тот мешок, вот сколько народилось… А она… Вот же, зараза! Ой, прости…
В общем, свекровь чего не узнает, то придумает. При ней мужские имена вообще произносить нельзя. Как и симптомы наших болячек.
С того раза в наших со свекровью телефонных беседах рассказывает в основном она. А я слушаю, восхищаюсь, удивляюсь, пугаюсь, смеюсь — в общем, демонстрирую весь спектр эмоций, соответствующих тому или иному этапу разговора.
Но чтобы я сказала что-нибудь… Хоть что-нибудь! Да никогда!!!
Картинка из открытых источников
— Так вот, — скрипит в трубке голос свекрови, — звонила я Марусе (это наша старшая дочь), та со мной мало поговорила. Ты уж вразуми её. Нельзя так с бабушкой-то…
— Мам, ну, может быть, ты попала в момент занятий. Маша не может разговаривать в институте долго. Мы стараемся ей не звонить в это время.
Я давно называю свекровь мамой. И ей это нравится.
— Зинуля, не надо мне рассказывать! Знаю я, чем они там в институтах занимаются. Так что передай Марусе, чтобы не избегала разговоров.
Дальше идёт лекция о воспитании детей (наша младшая пятнадцатилетняя Иришка учится в балетной школе, домой приезжает на каникулы, как и Маша, так что всё остальное время мы с мужем предоставлены сами себе), затем советы по приготовлению любимого Славиком рассольника («Ты, главное, почки в холодной воде вымачивай»), плавно переходящие в медицинские рекомендации.
Просто на вопрос свекрови, не болит ли у меня голова, я имела неосторожность ответить — иногда…
В общем, обычный такой разговор. Я слушаю, свекровь рассказывает.
— Да прекрати ты книжку читать, когда я с тобой говорю! — рявкает она неожиданно.
Я аж вздрогнула. Ведь и правда одним глазом смотрю на строчки — ну больно интересно в книге сюжет разворачивается!
— Что-то у меня плохое предчувствие, — охает свекровь. — Всё ли у Иришки в порядке? Ты позвони ей. Прямо сейчас. А потом мне.
Я прекрасно знаю, что перечить ей бессмысленно, поэтому охотно отсоединяюсь.
Набрать дочь? А! Наберу. Заодно поболтаем.
— О, мамуль, как здорово, что ты позвонила! Мы с девчонками сегодня собираемся на концерт сходить, вы мне после восьми не звоните, я буду на концерте. Вернусь, сама позвоню.
— А в целом, — спрашиваю, — как дела?
— В целом всё ок! Ты чего, мам?
— Да ничего, так… Спрашиваю. Ну, ладно, позвони, как с концерта вернёшься. Буду ждать!
Перезваниваю свекрови, говорю, что всё в порядке. Мы ещё полчасика болтаем, точнее — я слушаю разного рода советы. Потом свекровь устаёт и начинает прощаться.
— Ты за Славиком следи, он что-то хворать часто начал. И вообще… Ох, что-то у меня нехорошее предчувствие.
Очень хочется сложить буквы в голове в запретное слово и направить его в орган речи, чтобы громко и смачно произнести его.
Но нельзя. В одном из недавних телефонных разговоров свекровь мне поведала, что бранные слова разрушают клетки мозга произносящего их человека и одновременно становятся как бы проклятием для того, кому они адресованы.
Если я сейчас не удержусь, то… Не, клетки мозга мне не жалко — у меня их пока хватает. А вот свекровь у меня одна.
В общем, около десяти минут я слушаю охи и ахи о плохих предчувствиях. В ответ просто мычу и угукаю.
И тут в замке входной двери завозился ключ — муж наконец вернулся.
О чём я радостно сообщаю свекрови, надеясь, что она сообразит побыстрее распрощаться, чтобы я пошла кормить её сына.
— О! Дай-ка ему трубку, я хочу голос сыночка послушать.
Я с радостью выполняю её просьбу, передаю немного удивлённому Славке мобильник и спешу на кухню — проверить курицу. Да и вообще — сейчас будем ужинать, надо стол накрывать.
Слышу, как муж что-то бубнит, потом несколько раз повышает голос. Общаются…
Как потом оказалось, матушка мужа была уверена, что он заболел, — «Я так и знала, что ты простыл, я же слышу, ты в нос говоришь!». Соответственно, ему пришлось выслушать лекцию о правильном лечении.
Муж признаёт только одно правильное лечение — рюмка коньяка под хорошую закуску. Так что мне не нужно бежать в аптеку.
— Иришка сегодня на концерте с девочками, будет звонить нам, когда вернётся, — делюсь с мужем новостями.
И тут звонит младшая дочь.
— Мамочка, не волнуйся, я в больнице…
Самая крутая фраза, после которой не волноваться просто невозможно! За короткое мгновение в голове проносятся разные мысли: авария? землетрясение? разбойное нападение? беременность и выкидыш?
Ой, чего только в голову ни взбредёт после такой фразы!
Славка догадывается по моему виду, что случилось что-то страшное, выхватывает у меня телефон и начинает истерично орать:
— Ира! Ириша, что случилось? Ты где? Я сейчас приеду!
Оказалось, наша дочь по дороге на концерт умудрилась где-то споткнуться и сломать руку. До травмпункта она добралась самостоятельно, но кто-то из родителей должен быть явиться и подписать документы.
Ничего страшного, в общем-то. Не считая пучка седых волос, появившихся на моей голове, да жуткого приступа икоты у мужа.
Дочь встретила нас с загипсованной рукой и улыбкой до ушей. Доктор сказал, что перелом не страшный, через пару месяцев опять можно будет исполнять арабески.
У мужа зазвонил телефон. Судя по его жалостному виду, опять звонила свекровь.
— Ответь ей, — он малодушно пихнул мне в руки свой мобильник и поволок Иришку в машину.
— Алло, мам, Славик занят, ты что-то хотела?
— Что мой сын делает в больнице?! Он жив? Почему он сам трубку не берёт?
Да она ведьма, что ли?!!!
— Мам, не волнуйся, просто Иришка руку сломала, мы приехали за ней, сейчас забираем домой, у неё некоторое время будут внеплановые каникулы…
Пока я всё это произношу, то понимаю, что сама как-то успокаиваюсь.
Потом я замолкаю, потому что далее идёт партия свекрови.
— Зина, я не знаю, почему Славик сам трубку не взял. Но я догадываюсь… Надеюсь, он будет ходить? И вообще — вы такие интересные. Вы правда думали, что можете от меня скрыть трагедию?
Пока я слушаю сей монолог, моя логика пытается определить, какая информация сейчас у свекрови. Ведь она с сыном распрощалась перед тем, как он сел ужинать. С того времени прошёл час. Что такого с ним могло произойти, чтобы у его матушки возникли мысли о тяжёлом увечье???
— А с Иришкой что? Она где руку сломала? — до свекрови, вероятно, дошёл смысл сказанного мной.
— Ну… Она говорит, что споткнулась, когда засмотрелась на афишу. Пока не знаю подробностей…
— Вот. Вот! Я же говорила тебе — у меня плохое предчувствие! Мне ещё моя бабушка говорила, что у нас в роду сильные ведьмы были. А я не слушала. И мамка моя ведьмачкой была, она мужиками вертела, как хотела… Вот. Надо мне свои способности развивать. Да. Надо… Так! Где Славик? Трубку дай ему!
Я с радостью передала мобильник мужу (где-то это уже было?) и слушала, как моя свекровь щебечет ему в ухо.
Если честно, мне стало немножко не по себе.
Может, и правда моя свекровь ведьма?
…Когда дочь, уставшая и с трудом накормленная (у них в школе строжайшая диета!) уснула в своей комнате, мы с мужем решили завершить этот вечер традиционной терапией — под лимончик и красную рыбку.
— Слав, а твоя мама и правда, что ли, ведьма? Она сегодня весь разговор охала о плохом предчувствии. А потом как-то прознала, что ты в больнице. Ты же там и был, хотя за Иришкой приехал, но всё равно…
Муж посмотрел на меня с некоторым удивлением. Мол, ну ты-то хоть не начинай…
— Зин, ладно мама… Она на этих мракобесов подсела и смотрит без перерыва по телевизору каждый сезон. Но ты-то! Образованная, культурная женщина.
— Ну, хорошо. Пусть. Она просто нагнетает. Но как, скажи мне, она могла узнать, что ты в больнице?!
И тут муж начал откровенно ржать.
Оказывается, он когда-то в своём телефоне подключил к контакту матери функцию доступности геопозиции. Она тогда осваивала новый, подаренный нами ко дню рождения телефон. Вот Славка и показал ей, сколько там удобных функций.
— Я всё забываю отключить, — смеялся муж.
— Отключай!
Славка потыкал в телефоне.
— Всё, отключил.
И тут же раздался звонок — мама!
— Почему ты перестал делиться со мной геопозицией, Славик? Что такое?
И тут я начала тоже ржать. Нет, моя свекровь не ведьма. Просто ей на телефон пришло сообщение. И она, несмотря на позднее время, решила разузнать, почему сынуля решил от неё спрятаться.
Вот же… мама!
— Слав, — говорю, — подключи ты эту геопозицию обратно. Так будет спокойнее.
И муж, распрощавшись с обеспокоенной мамой, возвратил эту функцию.
Не знаю, кто там был у моей свекрови в предках, но то, что она довольно продвинутый пользователь мобильного телефона, несомненно.
