— Дина, вставай! Солнышко уже встало давно, а ты все в постели нежишься, -голос бабули звучал нежно, по-доброму, но вставать совсем не хотелось и внучка притворялась, что не слышит…
Однако в носу уже защекотало от запаха блинчиков, который ворвался в комнату через открытую бабулей дверь… И сразу прорезался аппетит! Девушка потянулась и присела на кровати. Через окно вовсю проникали лучи утреннего солнца.
Хорошо в деревне!
Со двора слышался гвалт кур и гусей, которых бабуля всегда разводила десятками. Где-то вдалеке громыхал трактор. Щебетали птицы.
Как же она соскучилась!
* * *
Первый курс пединститута Дина окончила почти на отлично и, конечно, даже не выбирала, куда ей ехать: к родителям в город, или к бабушке в деревню.
Ей было уже двенадцать лет, когда родился младший брат, Генка и она стала лишней для своей матери. Её второй муж, в принципе, никогда не обижал ее, но и не проявлял никаких чувств, просто не замечал ее, Дину. Так и получилось, что при каждом удобном случае ее отправляли в деревню…
Поначалу она тяжело переносила разлуку с мамой, но потом жизнь в деревне, у бабули, настолько ее затянула, а в большом доме было так уютно, комфортно, что последние два года она доучивалась, живя с бабулей, благо в город ездила маршрутка, которая довозила ее прямо к дверям школы.
Бабушка когда-то преподавала литературу и русский язык и теперь с удовольствием помогала любимой внучке к поступлению в институт.
С ней вообще всегда было так интересно, что и подружек не надо!
Несмотря на свой возраст, с бабулей можно было говорить абсолютно на любую тему, любой секрет можно было доверить.
Всегда добрая, внимательная, именно она приучала свою внучку не только к мысли о высшем образовании, но и к домашнему труду. Хлопотунья сама, она и ее приучала делать все с любовью, с удовольствием. Учила не только любить животных, домашнюю птицу, но и кормить их, убирать за ними.
Учила не только пользоваться плодами труда с огорода, но и работать в нем. И все у них всегда спорилось, да все с шутками, прибаутками, с какими-то историями, которых у бабули было накоплено за долгую жизнь нескончаемое множество…
Когда встал выбор, в какой ВУЗ поступать, даже сомнений не было: только в педагогический!
И вот они уже за столом завтракают и Анна Никитична все подвигает внучке то сметанку, то мед, то варенье:
— Давай, давай, ешь! Исхудала вон, кожа да кости!!!
А глаза смеются, и морщинки у глаз такие веселые, смеются вместе с ней!!!
— Бабулечка, родненькая моя, как же я по тебе соскучилась!!!
И тут же начались обнимашки…
Как-то Анна Никитична сказала:
— Каждому ребенку жизненно необходимы обнимашки! Минимум пять раз в день! Без них ребенок не узнает, что такое любовь!
И обнимала свою внучку, доказывая каждый раз, как сильно любит ее, свою Динку…
__________
И вот уже взрослая, красивая, но немного потерянная Дина сидит за столом, где вот уж больше года не присаживается с ней её любимая бабуля…
Нет блинов, нет волшебных запахов, нет тихой беседы, нет обнимашек!
* * *
Институт позади, получено направление на работу в школу, где когда-то училась она сама.
Когда Дина появилась у матери, та встретила ее с холодком. Даже не поздравила с окончанием института.
Было очень обидно… Была бы жива бабуля, точно устроила бы праздник!
— Дочь, ты должна понять правильно: этот дом не мой, здесь все принадлежит дяде Мите. Придется тебе пока жить в бабушкином доме. А там, глядишь, замуж выйдешь и пойдешь в дом своего мужа. Наш Генка нуждается в покое: он учится и не хочется его стеснять. Ты вот получила образование, надо же и ему помочь! Тебе-то повезло: бабуля тебя вон как подготовила к поступлению, а он все сам, без помощи… Даст бог, тоже поступит на бюджет. Хорошо учится, надо же ему, если не можем помочь, то, хотя бы, не мешать!
Мать с возрастом все больше стала походить на бабулю, но… Глаза перечеркивали все сходство… Не было в них того добра, не было смеющихся морщинок которые так красили Анну Никитичну.
И… Не было обнимашек!
— Мамуль, как скажешь. Я не навязываюсь, -безжизненным голосом отозвалась Дина, в деревню, так в деревню!
Ей было очень обидно… Вот, вроде, мать, а как будто чужая! Не любит ее? Совсем-совсем? Вопрос вертелся на языке, но ведь совершенно очевидно: если спросить её, то уже навсегда перечеркнуть все отношения… И она молчала.
Школа, в которой предстояло ей работать, находилась в шаговой доступности от дома, где жила мать с отчимом и их сыном. Свободная комната в их квартире есть. Но места для нее в ней нет.
Лишняя.
Ненужная.
Нелюбимая.
Чтобы мать не увидела наворачивавшихся на глаза слез, Дина поторопилась покинуть дом отчима.
Вдогонку мать бросила:
— Так хоть бы перекусила чего в дорогу?
Не оглянулась… Ни к чему…
И вот она в доме, который принял ее хоть и без возражений, но и без радости.
За окном не слышно кудахтатья кур, гогота гусей… Не слышен голос любимой бабули…
Грустно!
Вокруг ничего не изменилось, только пыли набралось… Потихоньку принялась за уборку. Все должно быть, как при бабушке!
Но вот послышался чей-то голос за дверями!
Это была соседка, бабулина подруга, Нина Ивановна.
— Да ты ж моя хорошая! Динуля! Приехала! Насовсем, али как? А я ж думаю, что это калитка без замка стоит! Думаю, дай гляну! Счастье-то какое! Вот бы Аннушка жива была, уж как бы порадовалась, -тут глаза ее поторопились наполниться слезами, но она их тут же смахнула, даже не перестав улыбаться, -ну, ну, не смотри на меня, я ж тоже стара стала. Мой дед месяц лежит, не дай бог помрет, и что же я одна делать буду-то! А тут ты… Ой! Дак ты ж, поди, голодная? Айда ко мне, накормлю тебя!
И вот Нина Ивановна накрывает стол, щедро придвигает нехитрые деревенские вкусняшки: вареные яйца, салатики, котлетки с картошечкой…
— Ты ешь, моя хорошая, ешь! Совсем исхудала!
Ну, совсем, как бабуля! И радостно и грустно одновременно!
— А ты, вообще, в курсе, что свой дом моя подруга на тебя переписала? Тут твоя мать как-то заявилась, хотела принять наследство, а в сельсовете ей сказали, что твоя бабушка еще при жизни дом на тебя переоформила! Дык, уехала такая злая! Аж зубами скрежетала, все говорила, что будет судиться, что несправедливо это… Да только ей дали понять, что вопрос обратной силы не имеет… Ага! Так и сказали!
Дина с изумлением слушала и не могла понять… Бабуля ей и словом не обмолвилась… Да и мать никак не выдала эту новость!
Ах, бабуля… Какая же ты хорошая!
Была…
— Нет, я не в курсе!
— Так что ты нисколько не бездомная! Дом-то у Аннушки один из лучших в деревне! Только ты его не продавай, хорошо? Это ж память… А я, пока жива, тебе заместо бабули. Годится?
— Да конечно не продам! Как можно? Там ведь душа бабулина живет, — опять загрустила Дина.
-Ага! Вот и я о том же!
— Теть Нин, а мне направление дали в ту школу, где я училась… Вот, буду ездить, как и раньше, на маршрутке!
— Вот и ладненько! И мне не одиноко будет! Когда еще мой Генка приедет, а тут ты рядышком!
По странному совпадению, а, может, и не по совпадению, Генка, внук Нины Ивановны, приехал уже через неделю. Красивый, весь из себя такой уверенный, надежный, обеспеченный…
Дина и не поняла, как быстро все срослось… Молодые сразу потянулись друг к другу. То ли бабулина подружка постаралась, то ли судьбе так было угодно, кто знает, но уже через пару месяцев сыграли свадьбу!
Мать с отчимом и братом на свадьбу приехали и очень удивили молодых большой суммой денег в подарок.
Мать, выбрав минутку, со слезами просила прощения:
— Виновата я перед тобой. Только о себе и думала. Моя мать взяла тебя к себе а я в своих хлопотах так закрутилась, что и забыла, что мать тебе. Но… Я ведь доверила тебя своей маме! И… Я всегда знала, что тебе с ней будет лучше, чем с нами. Простишь?
Дина вздохнула и обняла свою непутевую мать:
— Как же не простить? Только теперь не забывай обо мне, хорошо? Мне так нужны твои обнимашки!!!
