Он деньгу туда несет, ремонты делает, а квартирка-то – тещина! Обидно же! Вроде, хозяин, а вроде, как и гость! Надо уважить! Прав ему дать!
— Так ему никто ничего не запрещает, — ответила Светлана Михайловна. – Живут своим разумением, я в их дела не лезу, на улицу не гоню.
— Михална, давай не будем ссориться! – игриво сказал Петр Андреевич.
— Никто с тобой ссориться и не собирался, — с ухмылкой ответила Светлана Михайловна.
— Я про то и говорю, — подмигнул он, — мы же родня! Детками навеки повязаны!
— Кто спорит? – согласилась женщина. – Хочешь-то чего?
— Как это чего? – хмыкнул Петр Андреевич. – Время пришло, дальше тянуть, смысла нет! И так уже всем все понятно: не разведутся уж!
— Ну и пусть живут счастливо! – кивнула Светлана Михайловна. – Андрееич, чего пристал?
— Вот ты забавная! – улыбнулся Петр Андреевич. – Юморить в «Аншлаге» училась или цирковое окончила?
— Послушай, сват, мне эти «вокруг да около» начали надоедать, — нахмурилась Светлана Михайловна, — говори прямо, чего тебе надо?
— А я спросить хотел, долго ты собираешься сына моего, да зятя своего, обижать?
— И в мыслях не было! – удивилась Светлана Михайловна. – Люблю я его, как сына! Еще и Лидке мозги подкручиваю, чтобы она его не обижала!
— Ну, Лидке, само собой, — кивнул Петр Андреевич, — а Гришку-то обижаешь!
— Хватит кружева разводить, — Светлана Михайловна проявляла нетерпение, — Гришка на что нажаловался? Или ты сам какую обиду увидел?
— А ты сама посмотри, — мужчина начал загибать пальцы. – Поженились уже семь лет как, живут счастливо и дружно, второй ребенок на подходе, разводиться уже не будут, потому как дом – полная чаша.
— Ну и?
— К нотариусу поехали, будем на Гришку квартиру оформлять! Ну, ту, в которой живут, что ты после свадьбы им выделила!
— В каком это смысле оформлять? – недовольно проговорила Светлана Михайловна.
— В прямом! – серьезно ответил Петр Андреевич. – Чтобы Гришка там был официальный хозяин! А то безобразие получается! Он деньгу туда несет, ремонты делает, а квартирка-то – тещина! Обидно же! Вроде, хозяин, а вроде, как и гость! Надо уважить! Прав ему дать!
— Так ему никто ничего не запрещает, — ответила Светлана Михайловна. – Живут своим разумением, я в их дела не лезу, на улицу не гоню.
— А если тебе вожжа под хвост? – ухмыльнулся Петр Андреевич. – А им что, на улицу? Раз пустила, да не востребовала, так и не нужна тебе жилплощадь, вот и перепиши ее на зятя! Чтобы он уже полноправным хозяином в доме стал!
— Петенька, а тебе какое, собственно, дело? – начала злиться Светлана Михайловна. – Живут, жизни радуются. Гриша про то ни сном, ни духом. Устраивает их все. Тебе с какого перепугу в это все влезать?
— Михална, — он погрозил пальцем, — тебе мужскую психологию не понять! А я объясню: пока мужик в доме себя хозяином не почувствует, счастливым до конца не будет!
А как Гришке-то полного счастья достичь, если он в доме примаком числится, а квартира в тещиной собственности? Я ж за судьбу семьи радею!
— Ах, ты ж мой радетель! – подозрительно добродушно улыбнулась Светлана Михайловна. – Ну, раз так, тогда поехали к твоему нотариусу! – Петр Андреевич начал довольно потирать руки. – Заодно и ты на Никиту квартиру перепишешь!
— С чего бы это? – Петр Андреевич замер в полном шоке.
— А ты вспомни, что ты мне давеча говорил! – прищур глаз Светланы Михайловны не сулил ничего хорошего…
***
Сваты родственниками не считаются. Да и не так это сейчас и важно. Просто живут родители мужа и родители жены. Они и не общаться могут вовсе, а видеться раз в пятилетку и то на протокольных мероприятиях.
Когда Аня и Никита бракосочетались, они не особо думали, найдут ли их родители общий язык:
— Я тебя люблю, ты меня любишь! Зачем все усложнять? – обнимая тогда еще невесту, говорил Никита. – Подружатся – хорошо, нет – тоже не беда. У тебя есть работа, у меня есть работа, будем жить и счастье наживать!
— Лучше бы, чтобы они подружились, — с надеждой говорила Аня. – Родители всегда помогут, всегда подскажут. Да и нам будет проще, если у них мир будет. Меньше нервов.
— Давай исходить из того, что они нас любят, — предложил Никита. – А раз любят, то не будут обострять!
— Ну, мама-то у меня тихая, незаметная, — проговорила Аня, — а вот папа…
— А у меня наоборот! – рассмеялся Никита. – Я думаю, им как раз весело будет!
Весело – не то слово!
Петр Андреевич и Светлана Михайловна сначала превратили свадьбу в феерию, а потом и всю жизнь.
— Были б одинокие или вдовые, — шептались друзья-знакомые, — свести бы их! Вот уж где гармония и радость до небес!
— Ну, раз так вышло, так хоть молодым отломится от щедрот с двух сторон!
Так оно и вышло!
— Михална, — оттащил Петр Андреевич новоявленную сватью в укромный уголок на второй день свадьбы, — молодым-то жизнь надо строить, а не по съемным квартиркам побираться!
— Андреич, да я бы с превеликим удовольствием, только денег у меня сейчас нет ни на квартиру, ни на половинку.
— У меня есть квартирка, от моих родителей осталась, — проговорил он ей в самое ухо. – Сдавал я ее. Там трешка, панелька, но бодренькая. Жильцов я уже оттуда попросил, но без ремонта – не комильфо. Да и мебель там с позатой войны.
— А вот на ремонт я наскребу, — обрадовалась Светлана Михайловна, — а мебель в кредит! Потяну, будь спокоен!
— Пойдем, молодых порадуем! – сказал Петр Андреевич, широко улыбаясь. – Да и гостей до икоты от зависти доведем!
***
Пусть сваты родственниками и не считаются, но их добрые отношения идут их детям только на пользу.
— Михална, ты будешь смеяться, но у меня ответная любезность!
— Андреич, ты как всегда что-то придумал? Я с твоих придумок скоро с ума сойду! – рассмеялась Светлана Михайловна. – Этот твой санаторий до сих пор печень вспоминает, а поход мои ноги вообще никогда не забудут!
— Ой, да ладно! – смеялся в ответ Петр Андреевич. – Зато все вместе! Санаторий после нашего визита, кстати, на ремонт ушел! Но это не из-за нас, а планово!
А поход – это да! Когда нас с тобой, чуть ли, не на руках из того леса вытаскивали! Зато знаем теперь, что дети у нас хорошие, сильные и добрые! А могли бы кинуть под елкой!
— Сплюнь! – Светлана Михайловна переложила трубку к другому уху. – Так что ты там удумал?
— В сваты к тебе собираюсь! Мой Гришка на твою Лиду глаз положил! Так и она, вроде, не против! Сладим, а?
***
Что у Петра Андреевича, что у Светланы Михайловны, было по двое деток. Старшими они уже породнились, а младшие вольной жизнью наслаждались. А тут, то ли присмотрелись, а местами и притерлись. Но забрезжила на горизонте вторая свадьба.
— Анекдот, туды его в качель! – веселился Петр Андреевич. – Сразу бы могли две свадьбы тогда сыграть! А все же гули был на уме!
— И не говори, Андреич! – соглашалась Светлана Михайловна. – Попробуй, сейчас родню собери! Да и нет уже многих. Родители мои все старались до Лидиной свадьбы дожить, да выходит три года и не дотянули.
— Ну, Михална, это жизнь! Куда от нее? Не сотворишь так, чтобы всем уютно было, кому-то и сквозняки надобны! – обнял сватью к неудовольствию своей жены и мужу Светланы Михайловны. – Давай грустить потом будем, а сейчас свадьбу строить будем!
— А молодых спрашивать не будем? Может, у них свои какие взгляды на этот счет?
— Для порядка спросим, но сделаем, как положено, а им на откуп второй день оставим, пусть тоже шороха наведут!
— Андреич, а у нас-то зеркало получилось, — Светлана Михайловна задумалась. – Тогда я к тебе в сваты ходила за Анечкой, теперь ты ко мне пришел, Лиду забирать. Тогда ты квартиру молодым выдал, а теперь я дам ту, что от моих родителей осталась.
— А я ремонт и мебель! – рассмеялся Петр Андреевич. – Лепота!
***
Юридические формальности при современных реалиях, особенно, когда есть железобетонное решение, что квартиру забирать не будут, особой важности не имеют.
Квартира, где живут Никита с Аней, принадлежит Петру Андреевичу, а та, в которой поселились Гриша с Лидой – Светлане Михайловне, соответственно.
И всех все устраивало.
Жилье есть, семьи живут счастливо, плодя потомство на радость дедушек и бабушек. Сваты, собирая всю большую семью, время от времени, устраивают грандиозные посиделки и широкомасштабные мероприятия.
Радость, веселье и счастье царили повсеместно, пока Петру Андреевичу не втемяшилась меркантильная блажь.
***
— Ага! Сейчас! Уже разбежался и сквозняк по лысине! – вскричал Петр Андреевич. – Чего это я должен на Никитку квартиру переписывать? Хочет в собственности иметь, пусть купит себе, на что денег хватит! Или мою пусть выкупает по рыночной стоимости!
— Послушай меня, сват! – Светлана Михайловна тоже глотку имела луженую, да рот открывать не стеснялась. – Значит, Гришечка ущемился в тещиной квартирке жить, а Никита в твоей квартире нормально себя чувствует? Свои же доводы переверни! Или ты думаешь, что только Гриша – человек, а остальные массовка бесчувственная?
— Михална, а ты не перевирай! Твой Никита ни словечком не обмолвился!
— Так и Гриша ни полслова не сказал! Это ты тут воду мутишь!
— Я для сына своего стараюсь! – взревел Петр Андреевич.
— А я для своего! – прокричала Светлана Михайловна. – И мой сын не хуже твоего!
— Михална! – чуть понизив тон, сказал Петр Андреевич. – А что это ты на квартире-то определилась? Тебя для счастья молодых ее жалко?
— Так и ты не крохоборничай! Или хитрости полные карманы насобирал? – Светлана Михайловна лукаво улыбнулась. – Последнее мое слово, перепишу на Гришу в тот же момент, что ты на Никиту перепишешь!
Петр Андреевич стоял перед сватьей и хватал воздух ртом, как карась на берегу. Все доводы его оборачивались против него.
— Ах, ты ж, вероломная! – сказал он, в конце концов. – Вот, значит, ты как? И вот после всего, что было?
— Сват, не дури голову! – Светлана Михайловна успокаивалась сама и старалась успокоить почти родственника. – Если в тебе жадность взыграла, чтобы и свою квартиру при себе оставить, так еще и ту, что я детям дала, в свою семью прибрать, об этом забудь. Не на ту напал!
Петр Андреевич стоял, как оплеванный. Вот так его еще ни разу не окунали головой во все подробности.
— Разговор окончен, — заключила Светлана Михайловна, — надеюсь, все всё поняли?
***
Многие потом удивлялись, почему сват со сватьей, до какого-то момента дружные, стали практически чужими людьми. Не встречались, не беседовали, не организовывали праздники. А встретившись, даже словом не перекидывались.
А Светлана Михайловна пошла к нотариусу и переписала квартиру, где жили Гриша с Лидой, на дочку. А ту, в которой жила с мужем – на Никиту.
— Я долго объясняла ему, — говорила она мужу, — что квартиры надо передать так, чтобы они сами, и Никита, и Лида, не могли эти квартиры продать или подарить. А отписать могли только своим детям.
— И правильно, — кивнул муж Светланы Михайловны, а он был в курсе предложения свата, — так наших детей мы жильем обеспечили. А заодно еще и уберегли от всяких Петров Андреевичей!
— Обидно только, что кошелек развалил такие добрые отношения, — проговорила Светлана Михайловна и тяжело вздохнула. – А были бы они такими, если б кошелек проявился раньше…
Любовь неземная, кошелька не касаясь…
Автор: Захаренко Виталий
