На стене в их доме всегда висели портреты дедушки и отца. А еще старшего брата мамы. И мужа, которого тетя потеряла в неполные двадцать лет. Не черно-белые фото, сделанные на старенькую камеру, а настоящие портреты.
Бабушкина подруга занималась этим.
А они любовались.
Хотя бы так – на картинах.
Каждый раз, покидая дом, Лена оглядывалась, чтобы помахать маме или бабушке. Они все так делали.
Несколько лет с ними жила и тетя, получив отказ в нескольких местах в городе, она трудилась в местном магазине. Собрав деньги и документы, уехала.
Но даже, когда они все были вместе, об истории своей семьи старались не думать. Слишком тяжело.
Бабушка очень рано осталась одна с тремя детьми. Дедушке было 30. Мамин брат и муж вместе возвращались с пляжа прохладным летом, мама тогда заработалась допоздна, ее с ними не было. Ей повезло. Мужа тети много лет искали. Нашли. В воспоминаниях.
Бабушка верила, что это не простые совпадения.
Но они держались. Жили теперь втроем. Иногда из поездок возвращался тетя, она увлекалась альпинизмом. Круглый год либо что-то изучает, либо уезжает на очередное восхождение.
Мама перекрасила ставни в потрясающий голубой цвет, чтобы немного “освежить” вид их дома.
— Эх, мне и прежние очень нравились, — вздыхала бабушка.
— Ну, что-то новенькое.
— Оставляй, что уж с тобой поделать.
Хотя Лена видела, как она улыбается.
Какие-то новшества у них не приветствовались, потому что каждая привязывалась к устойчивому укладу. Лена, например, когда выросла, как и мама, пошла работать на завод.
— Ой, тебе бы ко мне в управление, — повторяла бабушка, — Маму твою оттуда не выгонишь, и ты туда же отправилась. Мед там или как?
Она всегда ворчала, но радовалась любым их достижениям.
После десяти вечера ездил всего один автобус. Последний. Если хочешь попасть домой, то придется успеть. Лена задержалась, выискивая в городе лампу для гостиной, в итоге так ничего и не нашла и бежала к автобусу, зная, что не попадет туда вовремя.
У остановки она плакала. Даже такси вызвать проблематично.
Остановилась машина и молодой парень, которого она пару раз видела на работе, спросил, что случилось.
Лена, будучи осторожным человеком, предпочитала не верить едва знакомым людям. Только выбора у нее не было.
Денис подвез до дома, пожелал всего хорошего, а утром встретил ее перед сменой, чтобы вместе туда добраться.
Они сошлись.
Поладили.
Вот только бабушка беспокоилась, что их семейная проблема отразится и на Денисе.
— Ба, ты же знаешь, что это сказки, выдумки, — Лена возвращалась поздно и уходила рано, — Папа, дедушка, дядя… Горько об этом думать. Но просто жизнь такая. Нет никакой закономерности.
— Ну, может быть…
В свадебное путешествие их пригласила тетя. Не на пляж у красивых гор, а в эти самые горы. Неординарно немного. Лена без колебаний согласилась, она с пяти лет просилась поехать с ней хоть куда-нибудь. Денис сначала сомневался, но невеста убедила.
Мама, как ни странно, разделила мнение бабушки:
— Слишком, Лена.
— Что “слишком”?
— У нас постоянно что-нибудь происходит, а ты специально едешь в такое путешествие, да еще… Дениса везешь.
Молодой парень очаровал их всех.
Остроумный и добрый.
— Марина двадцать лет так ездит. И ничего с ней не произошло.
— Она…
Мама хотела сказать, что это, почему-то, задевает только мужскую половину семьи. А Денис как раз скоро станет их ближайшим родственником. Только Лене не хотелось принимать это за правду.
— Она в порядке. И мы будем.
Прощаясь, бабушка завернула несколько счастливых монеток, которые хранила у себя. Позитив Лены передался всем. Денис, получив монетки, пообещал их беречь.
Они, помогая тете с чемоданами, зашли в вагон.
А спустя неделю раздался звонок.
Пожилая женщина, подняв трубку, не дослушала человека, который говорил, и упала.
— Мама! Вставай, пожалуйста, — к ней подбежала Агата, — Мама. Что? Что там? Денис?!
Они же знали. Они знали. Просили. Но нет, Лена такая упрямая, все равно повезла его с собой. А они-то говорили, что все не так просто. Поднимая маму, Агата думала о дочери и зяте.
— Денис?!
— Нет, — прошептала старшая в семье, — Лена…
Синие ставни скрипели, нарушая тишину. Лене нравился этот цвет. Но она сюда никогда уже не вернется.
Ее портрет тоже найдет свое место на этой стене.
