Впервые Алена Игоревна вышла замуж незадолго до своего тридцатилетия. Для Николая Викторовича это был второй брак. На момент знакомства с Аленой мужчина был вдовцом и уже имел дочку, которую звали Света. К своей новой мачехе девушка отнеслась очень положительно и впоследствии даже полю6ила ее как родную.
А все потому, что Алена Игоревна была женщиной нежной и мягкой, всегда готовой выслушать и поддержать в трудную минуту, и вместе с тем отличалась твердым, сильным характером, что очень вдохновляло Светлану.
Время шло. На первый взгляд, брак Алены Игоревны и Николая Викторовича был вполне себе счастливым и удачным. Супруги постоянно обнимались, прилюдно проявляли заботу друг о друге, редко ссорились, а конфликты решали за столом «переговоров». Жили душа в душу, как говорится. Света не могла нарадоваться своим образцовым родителям и, даже когда уехала из родного дома, была очень привязана к ним.
Никто из членов дружной семьи и подумать не мог, что спустя целых двадцать лет брака привычная идиллия разрушится прямо на глазах…
Все началось с беспочвенной ревности. Стоит упомянуть, что до этого Алене Игоревне ни разу не приходилось сталкиваться с проявлением собственничества со стороны мужа. Николай Викторович всегда доверял супруге и никогда не подозревал ту в измене. Да даже мысль об этом казалась мужчине абсурдной и крайне инфантильной.
— Ревность — развлечение для подростков! — когда-то сказал он. — У них кровь молодая, горячая
Страсти хочется, вот и выносят друг другу мозг! А взрослые люди подобные вещи обсуждают с глазу на глаз, без всяких ужимок и ревностных сцен!
Своим убеждениям Николай Викторович всегда следовал беспрекословно, невзирая на то, что вниманием посторонних мужчин супруга никогда обделена не была. Алена нравилась противоположному полу своим искрометным юмором, выразительной мимикой, активной жестикуляцией и банальным умением поддержать любую тему для разговора, даже ту, в которой сама нисколько не разбиралась.
Вместе с тем стоит отметить, что поводов для ревности женщина не давала и никогда прежде не пыталась вернуть огонек в их с мужем отношения таким сомнительным способом. А потому скандалы на ревностной почве стали для Алены Игоревны громом среди ясного неба.
— Что-то ты, дорогая, зачастила к нашему соседу захаживать. Не дело это, знаешь ли, замужней женщине в квартиру к холостяку без дела шастать!
— Коленька, да ты чего? Мы ж с Валерой столько лет в одном доме душа в душу живем. Он ко мне никогда излишнего внимания не проявлял, да и у тебя с ним конфликтов не было. Мужик он хороший, работящий, не спорю, но пьяница жуткий, ты же сам знаешь! Да и нам-то уже с тобой, сам посуди, по полтиннику в следующем году стукнет, а ему так вообще за шестьдесят!
— Чтоб я тебя рядом с ним больше не видел! — сурово наказал Николай Викторович, нахмурив густые брови, и пригрозил пальцем. — А если опять вас вместе застукаю …Ну, Аленушка, пеняй на себя тогда! Размажу этого Валерку по стенке так, что отодрать не получится!
Поначалу Алена Игоревна списывала беспричинную ревность супруга на кризис среднего возраста. «А что? У всех он проявляется по-разному! Кто-то налево уходит, кто-то за стопку хватается! Мой Коленька на их фоне вообще ангел!» — успокаивала себя женщина. Да только ревность была лишь началом конца, и скандалы в паре стали набирать все большие обороты.
Так, со временем Николай Викторович стал откровенно придираться к супруге. Первой под раздачу попала готовка Алены. То макароны не доварила, то в супе с солью переборщила, то вообще приготовила не то, что он хотел. Женщина была в замешательстве.
Никогда прежде супруг не жаловался на то, как она готовит, — наоборот, без конца расхваливал ее стряпню всем общим знакомым и друзьям семьи. Особенно мужчина восхищался Алениной выпечкой — уж она-то всегда спасала в случае какой-нибудь мелкой ссоры или недомолвки.
Вот и в этот раз женщина начала судорожно размышлять над тем, что же такого вкусненького приготовить. Ей хотелось удивить любимого мужа, чтобы он снова оценил ее как достойную хозяйку.
Так, Алена практически перестала выходить с кухни. Она проводила целые дни, уткнувшись носом в кулинарные книги в поисках новых интересных рецептов.
Вот только Николай Викторович не замечал стараний супруги
Он по-прежнему продолжал придираться к ее блюдам, а иногда и вовсе отказывался от них, демонстративно заказывая еду на дом из ресторана неподалеку. Такое надменное поведение смущало не только саму Алену, но и дочку Николая, которая частенько заглядывала к родителям в гости. К слову, в один прекрасный день именно Света стала свидетельницей очередного конфликта между супружеской парой.
— Лен, сколько можно повторять одно и то же?! — «Леной» Николай называл супругу в моменты, когда был крайне раздражен. — Перестань жарить котлеты на таком количестве масла! Я для чего тебе антипригарную сковороду покупал? Чтобы она для красоты стояла?!
— Чего ты кричишь? — спокойно поинтересовалась женщина, глядя на мужа, как на зверя. — У нас дочка в гостях, если ты не заметил.
Света неловко переглянулась с мачехой и прикусила губу. Поведение отца вызывало в ней испанский стыд.
— А что дочка? Дочке моей уже двадцать пять лет — она сама хозяйка! Вот пусть на твоих ошибках учится, как мужчине своему готовить не нужно! Слышала, Светик? — обратился к девушке Николай Викторович. — Мужа своего будущего едой жирной не корми и сама не налегай. Сама видишь, до чего пироги все эти да пряники доводят.
Мужчина вдруг метнул недовольный взгляд в сторону супруги. Алена Игоревна тут же вжалась в саму себя. Впервые Николай намекнул на ее лишние килограммы и взглянул на нее с нескрываемым отвращением. Женщина была готова расплакаться, но еле сдержалась, так как не хотела, чтобы падчерица волновалась за нее.
Света, к слову, была удивлена не меньше и тут же вступилась за мачеху
— Папа, думай, что говоришь! Откуда столько недовольства? Ты раньше никогда не жаловался на фигуру Алены! А Алена, между прочим, только и делает, что для тебя старается. Вся квартира на ней: уборка, готовка! А ты ворчишь, как старый недовольный дед! — шутливо бросила девушка, дабы разрядить обстановку. — Да такую женщину, как Алена, надо ценить и боготворить!
— Светочка, доченька, давай договоримся, — сердито произнес Николай Викторович, взяв девушку за ладонь. — В наши отношения с твоей мачехой ты лезть не будешь. Мы люди взрослые и сами разберемся, все ясно?
На том конфликт был замят
Впоследствии Николай Викторович так и не извинился перед супругой за свою грубость. С каждым днем он все больше отстранялся от нее и охладевал к ней, отчего женщина не находила себе места. Такое пренебрежительное отношение со стороны родного мужа сильно подкосило Алену Игоревну. Из некогда веселой, яркой и заводной хохотушки она превратилась в унылую серую мышку, запертую в четырех кухонных стенах, с поварешкой в руках и кучей комплексов за сутулыми плечами.
Не было ни дня, когда Алена не утопала бы в раздумьях над тем, в чем была причина таких кардинальных перемен в муже. Мысли о возможной любовнице она отгоняла как могла, так как очень уж боялась.
Однако догадки ее нашли подтверждение, когда Николай начал все чаще уходить из дома
То его внезапно задержали на работе, то они с дружками ни с того ни сего решили вместе поехать на дачу, а ее, Алену, разумеется, брать не захотели: мужская компания, как ни крути.
Неизвестно, сколько бы еще это продолжалось, если бы в один прекрасный день Антон Палыч, давнишний друг их семьи, неожиданно не позвонил Алене Игоревне и не назначил той место и время для серьезного разговора.
На встречу женщина пришла с тяжелым сердцем.
— Аленка, дорогая, не знаю даже, как тебе об этом сообщить, — с трудом подбирая слова, начал Антон Палыч. — Но и молчать больше не могу! Совесть совсем замучила!
— Говори же, Тоша, не томи! У меня сейчас сердце из груди выскочит!
— У Кольки твоего женщина на стороне, да давно уже, год никак.
В тот момент мир для Алены Игоревны рухнул. Почувствовав, как подкашиваются ноги, женщина осела на ближайшую лавочку — в глазах у нее помутилось, сердце сжалось от душевной боли.
— А ведь я догадывалась, Тошенька… — на одном выдохе выпалила Алена. — Да только до последнего верить не хотела. Думала, не переживу такого предательства. А нет, живая еще, как видишь…
Тем же вечером женщина решила поговорить с супругом с глазу на глаз. Николай Викторович в очередной раз вернулся домой поздно, раздраженный и немного подвыпивший. Тогда Алена Игоревна впервые почувствовала запах чужих женских духов на мятом воротнике мужа. Она не стала скандалить, а, собравшись с духом, прямо и спокойно уведомила Николая о том, что ей обо всем известно.
— Антон рассказал, да? — хмыкнул Николай Викторович и недовольно цокнул, сбрасывая с себя уличные ботинки. — Знал же: не стоило его во все это ввязывать… Да, жена, любовница у меня имеется, отрицать не буду. Да и давно уже, больше года как
— Кто эта женщина? — преодолевая дрожь в голосе, спросила Алена. — Как вы познакомились?
— Зовут ее Нина. Нина Валерьевна. Она у нас на завод два года назад пришла заведующей новой, вместо Гали. Ну, слово за слово начали общаться. Пару раз до дома подвез ее, а через время гляжу: глаз на меня, затейница, положила. А я до этого ее как женщину-то и не воспринимал даже…
— Только не оправдывайся, Коль, прошу тебя! Это уже ни к чему, — продолжая стойко сдерживать эмоции, произнесла женщина.
Николай Викторович удрученно вздохнул, сидя на табуретке и стыдливо глядя в пол
— В общем, Нина начала мне всячески знаки внимания оказывать…
— А про то, что женат, ты ей, конечно же, не сказал?
— Не пришлось: Нина кольцо мое на пальце сразу заметила. Стала расспрашивать, что да как. Я ничего не отрицал. Прямо сказал: «Женат, Нинушка, женат». Да только ее наш брак нисколько не смутил.
— Как выяснилось, тебя тоже, — всхлипнула Алена.
Женщина наконец-то дала волю горьким слезам. Вот только супруг ее не желал наблюдать эту тяжелую картину, а потому быстро разделся и поспешил скрыться в спальне.
— Прости меня, дорогая. Прости, если когда-нибудь сможешь… — бросил он напоследок супруге, проходя мимо. — Но больше я тебя не люблю. Завтра я соберу вещи и уйду. Больше ты меня не увидишь.
Алена проплакала всю ночь, сидя на кухне.
В глубине души она надеялась, что, протрезвев, супруг изменит свое решение
Однако наутро Николай Викторович заявил, что все сказанное накануне вечером правда, и от своих слов он не отказывается. Как бы ни умоляла, как бы слезно ни кричала бедная женщина не бросать ее, не оставлять одну, муж оставался непреклонен. Даже обещания простить ему измену и больше никогда ее не припоминать никак не образумили Николая.
И хотя ему было жаль супругу, и он то и дело пытался поднять ту с колен, прося не унижаться и принять случившееся как есть, мужчина все равно покинул квартиру с чемоданом, оставив бедную Алену Игоревну на саму себя.
Своим горем женщина решила поделиться с единственным оставшимся близким человеком — падчерицей. Та была шокирована новостью о папиной любовнице и поначалу даже посчитала это неудавшейся шуткой. Света была разочарована в отце. Она без раздумий встала на защиту мачехи и, дабы отстоять ее честь и достоинство, позвонила Николаю Викторовичу.
В ходе телефонного скандала она прямо заявила тому, что проклинает его, изменника, и видеть больше не желает.
Так, спустя двадцать, казалось бы, счастливо прожитых лет брак Алены Игоревны распался всего за один ничтожный год. Жизненный свет бедной женщины потух: все валилось из рук, и больше ничего не радовало.
Вместе с тем рухнула надежда и на женское счастье: в конце концов, не каждой посчастливится построить новые отношения в пятьдесят лет и заново обрести женское счастье. Единственным лучиком света для Алены Игоревны оставалась Светлана. Падчерица не позволяла женщине впасть в глубокую депрессию и поддерживала ее всеми возможными способами.
Ана Медь
